– Будет... Всё будет хорошо... Когда эта дрянь умрёт, – она собиралась стрелять в меня, но Сергей кинулся на неё, спасая меня. Звук выстрела сотрясает воздух, заставляя весь мир замереть.

— НЕТ! Нет! Нет! – надрывая связки, с диким отчаянием кричу я, когда Сергей падает.

Под ним сразу образуется лужа крови. Я падаю на колени рядом с ним. Мужчина тяжело дышит. Желчь стекает по моему подбородку, моя грудь горит, а перед глазами все плывёт.

— Сергей! Господи! Прошу тебя, держись! Умоляю-ю-ю! – я держу его дрожащими руками.

– Зачем ты это сделал? Я не хотела в тебя стрелять! – Ульяна что-то кричит, на улице орут сирены. Всё смешивается в один шум. Но все мое внимание приковано к Сергею. Меня рвёт на части, выворачивая наизнанку. Я не смогу жить, если с ним что-то случится.

– Прошу...держись... Я не смогу..., – слёзы текут, обжигая кожу словно кислота. Моё сердце сжималось от беспомощности, от того, что я не смогла помочь ему.

— Лена... Я тебя..., – он не успевает договорить. Его глаза закрываются.

Время тянется очень медленно, а я в ожидании неизвестности. Каждая секунда кажется вечностью, каждый миг наполнен напряжением и тревогой.

Стены больницы давят, а запах вызывает тошнотворное чувство, но я стойко продолжаю ждать новостей.

– Может, ты пойдёшь отдыхать, родная? У тебя была очень тяжёлая ночь, – предложила Аня, ошеломленная произошедшим.

Произошедшее шокировало всех членов семьи. Как только полицейские сообщили им, то все приехали в больницу. Пока Сергею делают операцию, мне задают миллионы вопросов, и я на них отвечаю, думая лишь о том, как там Сергей. Чувствуя стыд и вину, мне пришлось рассказать причину такого поступка Ульяны.

Я не смотрела на них, но чувствовала на себе их осуждающие и разочарованные взгляды. Они молчали, но их молчание было громче крика. Про беременность и Никиту я не стала рассказывать, потому что это должен решать только Сергей.

– Я никуда не пойду. Не оставлю его. Нет, – тихо говорю я, не отрывая взгляда от рук, на которых следы от веревок.

Аня обнимала меня, успокаивающе гладя по спине. Мне хотелось зарыдать у неё на плече, но слёзы тихо капали мне на руки.

– Как я могла не заметить, что ты влюблена... Я же всё в тебе замечала, а тут... Ты и Сергей, – шептала она с тоской в голосе. Снова укол вины, что скрывала это от родной сестры. Я могу только проговорить шёпотом:

– Прости, – посмотрела на неё. Никогда еще она не смотрела на меня с такой глубокой болью.

– Как мы не могли заметить, что под нашей крышей живёт чокнутая убийца? Хотя, я изначально подозревал, что у неё не все шарики на месте. Надеюсь, что это Чикатило в юбке будет в тюрьме надолго, – вмешался Андрей, который не отходил от Ани.

– Ульяна просто сорвалась, когда её мужа соблазнила малолетка, – слова Ульяны заставили меня поднять голову и посмотреть на неё.

Она прожигала меня насквозь глазами. Мне стало трудно дышать.

– Следи за словами, Кристина. Она похитила мою сестру и собирались убить, – прошипела Аня, прижимая к себе крепче.

У меня не было сил спорить с ней, да и что мне ответить? Если она права.

– Твоя сестра виновата во всем! Если бы она не лезла в семью, то этого бы не произошло. Мой брат лежит там только из-за Лены! – для меня эти слова – как сильная пощечина.

Он из-за меня сейчас там... Если с ним что-то случится, я не выдержу.

– Тётушка, не переходи снова границы. Ты у нас на испытательном сроке, – вмешался Андрей, но женщину трудно было угомонить. Ульяна выглядела непробиваемой и спокойной, несмотря на хаос, что творился вокруг. Более того, она, похоже, была готова продолжать копаться дальше с огромным удовольствием.

— А что вы скажите Никите? Его маму забрала полиция, а папа тяжело ранен. Кто ему сообщит, когда спросит про своих родителей? – она обратилась ко мне. – Может ты, Лена? Расскажешь ему, что с его семьёй сделала.

Эти слова эхом отдавались в моей голове. Краска сошла с моих щек, и моё сердце болезненно колотится о ребра, желая вырваться наружу. Я сжимаю кулаки и пытаюсь сделать вдох, но лёгкие словно наполнены песком.

Что я скажу Никите? Сможет ли он меня простить?

— Уйди, иначе я за себя не отвечаю. Иди к своей подруге, если так её защищаешь. Вы с ней два сапога пара.

Голос Ани напряжен, но я плохо её слышу. Навязчивые и острые слова Кристины продолжают звучать у меня в голове.

Кто ему сообщит, когда спросит про своих родителей?

Может ты, Лена? Расскажешь ему, что с его семьёй сделала.

Я слишком погружена в свои собственные мысли, что не замечаю, как в нашу сторону направился отец Сергея, старший Громов.

— Прекращайте! – рыкнул яростно мужчина. – Вы в больнице, а не на базаре. Сергей сейчас в тяжёлом состоянии, а вы нашли время, чтобы выяснить отношения. Если не замолчите, то покинете больницу. Тебя, Кристина, это касается в первую очередь.