– Спасибо, Лефания. Как эксперименты? – поднялся он сам, вызвав у меня вздох разочарования и почти ощутимой потери.

– Я разрушитель, – усмехнулась я, – создаю кислоты практически из ничего. И никак не могу понять, почему Панок назвал это магией времени. Наверное, ошибся. Скорее, магия разложения или кислотная магия. Зато я научилась её останавливать. Ну, прерывать поток.

– Это хорошо. Просто отлично. Теперь ты чувствуешь, что и куда направляешь, в каком количестве, и можешь остановиться. Это замечательно, – воодушевился Татинкор. А я как дура смотрела на его улыбку и не могла отвести взгляд. Да что со мной творится? Ужас какой.

– Хорошо, да не очень. Ладно, я пошла, – попыталась я уйти от него. Да не тут-то было. Я направилась в библиотеку, и он за мной. Только дойти до неё мы не успели. Нас перехватил взволнованный слуга.

– Рабочие обнаружили какую-то новую породу. Меня прислали позвать вас, потому что рабочие сами не могут понять, что это и можно ли это трогать. Мало ли что это такое.

Мы, не сговариваясь, вместе пошли за проводником. И только когда начали спускаться в шахты, Татинкор остановил меня, пытаясь отговорить.

– Насколько глубоко нашли породу? – спросил он слугу.

– А-а-а, – замялся мужчина, – достаточно глубоко.

– Лефания, это может быть опасно. Вам не стоит туда спускаться, тем более что я смогу магически посмотреть на породу.

– Хотите сказать, что я бесполезна, – усмехнулась я, хотя обида уже легла на сердце.

– Не обижайтесь, но это действительно может оказаться именно так. Вы хрупкая леди, не всегда контролирующая свою магию. А там люди.

– Не только бесполезная, но и опасная. Здорово.

– Это может быть опасно именно для вас. Оступитесь, оцарапаетесь.

– К вашему сведению, я не настолько неженка. Моя мама спускалась в шахты, и я могу. Тем более что вы сами признались, что алхимию сдавали… – успела я осечься, – давно и многого не помните. А я только ей и занимаюсь. Могу поклясться, что узнаю быстрее вас, что там за порода.

– Это не соревнование, Лефания. Я ни в коей мере не сомневаюсь в ваших возможностях, но всё же вы не готовы к спуску.

– Ерунда. Хватит напрасно разговаривать. Я спускаюсь, и точка. – Я даже обошла его.

Мысль о том, что я поступаю безрассудно и он прав, по сути, мне в голову пришла и даже была обдумана, но какое-то странное чувство внутри «я могу» не давало развернуться. И я понимала, что правильнее было бы уйти, дождаться, когда мужчины отколупают кусочек породы, и только тогда его изучить. Но хотелось самой.

Мы спускались молча. Только иногда тишину нарушало предупреждение «осторожно», и Татинкор подхватывал меня под локоть, но без слов отпускал. Лестница стала для меня испытанием. Платье, пусть и лёгкое, не предназначено для этого. И как хорошо, что мама в своё время ввела в моду лёгкие брюки под юбкой, так хоть не приходится заботиться о приличиях, да и двигаться намного удобнее.

Больше получаса – может быть, и больше – у нас занял спуск. Я шла за проводником, Татинкор сверлил мне затылок. И вот наконец-то мы достигли шахтёров.

– Леди, – повскакивали они на ноги, хотя до этого мирно сидели прямо на полу. Вокруг были камни и пыль, пыль и камни, и ничего больше. Однако само пространство было просторным.

– Показывайте вашу породу, – скомандовал Татинкор, не дав мне хоть как-то отреагировать на приветствия. Злится – поняла я.

Один из мужчин проводил нас в тоннель намного уже предыдущего. Здесь двое еле могли разойтись, а Татинкору пришлось сгибаться. Даже мне до потолка, если это можно так назвать, оставалось сантиметров десять – пятнадцать.

– Мы всегда новые тоннели пробиваем узкими. Если находим породу, начинаем его разрабатывать, если нет, то идём дальше, – извиняющимся тоном говорил наш провожатый. Только сейчас я обратила внимание, что и он, и все горняки были мужчинами сильными, коренастыми, но невысокими. Получается, что у них отбор на работу по габаритам? Представила, как к ним приставляют линейку и говорят: «А ты, приятель, сильно вырос, не подходишь нам». Картинка в голове заставила усмехнуться, чего не поняли мужчины, судя по лицам, но ничего говорить мне не стали. Мы пришли.

Ну что сказать? Камень как камень, хотя в центре импровизированной стены немного светлее и прозрачнее, что ли, будто лёд. Первым к этой породе подошёл Татинкор. Он её сначала потрогал, постучал, понюхал, а я ждала, что лизнёт, но нет, обошлось без этого. Кстати, ему, чтобы посмотреть на породу, пришлось сесть на колени, иначе с его ростом никак.

– С чего вы взяли, что это что-то необычное? Здесь этой породы очень мало, – спросил Татинкор.

– Когда породу только обнаруживаешь, её всегда мало. Надо дальше пробиваться. Почему необычное? – поджал горняк губы. – Потому что мы добываем здесь стилос. Он чёрный в любом виде. А это не он. И мы не смогли вспомнить ни одной породы в этих горах, чтобы так выглядела.