– Что? Что случилось? – смотрела я всё-таки на Понтера.

– Фани… – начал он, но откашлялся и продолжил более официально: – Лефания, в Икерии случился небольшой переворот.

– Ты цел? – оглядела я его с головы до ног, а потом точно так же осмотрела и Аккута.

– С нами всё в полном порядке. Если кратко, то мне удалось убедить двух отцов надеть на королеву Шахру антимагические браслеты. Она, конечно, билась в истерике, братья попытались её освободить. Оказалось, что они унаследовали её магию, но ещё не развили в достаточной степени. Сразу никто изменений не заметил, только через несколько дней. В итоге отцы заключили её под стражу, вместе с братьями. И уже написали официальный отказ от власти. Дело в том, что она их руками такого наворотила, что они не хотят больше править.

– Нормально, сами дел натворили и в кусты? – возмутился Физон. И никто на него не шикнул. Наверное, потому, что были с ним согласны.

– Этого потребовали люди. Мы объявили о заключении королевы, о том, что проводится расследование, но люди больше не желают исполнять приказы своих королей. Мы смогли усмирить бунты, но это временно. Если не сменить власть, они вспыхнут вновь.

– К чему ты клонишь? – холодела я внутри, понимая, что ничем хорошим для меня это не обернётся.

– Отречение действующих королей влечёт за собой потерю права на трон их несовершеннолетних детей, рождённых от преступницы. По закону все они должны отправиться в ссылку, – пояснил отец Фрост.

– Какой ужас. Тебя изгнали?

– Нет, Фани. Я единственный законный претендент на трон. Есть только одно но.

– Всегда это злосчастное но, – выдохнула я.

– Оно самое, – усмехнулся Понтер. – Я не женат. Чтобы взойти на трон и взять власть в свои руки, я должен жениться.

– Так в чём проблема? Вы же уже обручены и расторгнуть или отменить это уже никак нельзя, – не понял Физон.

– Лефания тоже наследница трона. И её право первостепеннее моего, – ответил ему Понтер, смотря в глаза мне.

– Так она отказалась от трона в пользу будущей сестрёнки, – сдал нас Физон.

– Миледи в положении? – обернулся Понтер, а получив подтверждение этому, просиял, но всё же уточнил: – Ты уверена? Здесь ты будешь королевой по рождению. В Икерии – по браку.

– Какая разница, если избежать трона не удалось, – скуксилась я. – А счастье было так близко…

Ответом мне был хохот. Смешно им…

Год спустя

Сейчас, стоя у окна и наблюдая за тем, как строится первая больница для женщин в Икерии, я не могла не вспомнить, как боялась на коронации.

Свадьбу объединили с коронацией. Люди следили за каждым моим шагом, за каждым словом, прожигали меня взглядами, чем не давали успокоиться. Я постоянно боялась вспышки агрессии с их стороны, но ничего такого не было. Понтер тогда тоже не особо мог меня успокоить, его тоже не оставляли в покое настроения народа. Ситуацию разъяснил тот самый мальчишка-подросток Мхан, что помог мне тогда найти Татинкора. Он каким-то немыслимым образом оказался при дворе, напросился прислуживать.

– Вы точно станете нашей королевой? – спросил он тогда. На следующий день была назначена церемония, и я очень боялась.

– Конечно. Почему ты сомневаешься? – удивилась я.

– В Шамбуре нет рабства, вообще процветающее государство, а вы отказались от трона Шамбуры и приехали к нам.

– Я приехала за мужем – в смысле, за будущим мужем, – ответила я тогда. И не соврала.

Первые пару месяцев мы все вчетвером пытались разгрести всё накопившееся и навалившееся. Бывшие короли помогали, ибо я была против просто так их отпускать. Хотя королеву с сыновьями переместили в более комфортные условия, она бесилась. А после того, как ей сообщили о нашей коронации, повесилась. Хорошо хоть, сыновей не сманила.

Понтер назначил Аккута управлять военными и правоохранителями, Татинкору достались наука и экономика, мне – всё, что связано с женщинами и детьми. Так мы и начали понемногу осваиваться.

Первая брачная ночь у меня состоялась только два месяца спустя, когда я уже готова была расплакаться от обиды на них. Нет, я понимала, что дел уйма, сама еле доползала до кровати в первое время, но всему же должен был быть предел. Вот и моё понимание ситуации закончилось. Я обиделась, что меня как женщину игнорируют.

С тех пор в моей спальне по очереди бывают Татинкор и Понтер. А вот Аккута пришлось соблазнять. В прямом смысле слова.

Несколько раз я демонстративно звала в спальню Аккута, но он почему-то находил куда уехать по очень важным охранным делам. По переговорнику, что перенастроили и на такие большие расстояния, я даже маме пожаловалась, хотя ей было не до этого. У неё была малышка Эфамия – или сокращённо Эфа. Но именно она мне подсказала способ, а ещё раскрыла тайну рождения Эфи.

Оказывается, мама очень сильно переживала за меня, чуть не до обмороков. Отцы и решили нетривиально успокоить её. Вместе. Все. Одновременно. Потому они и не знают, кто её отец. Нет, сейчас после рождения с помощью магии крови это можно выяснить, но они решили, что эта информация им не нужна. Они решили, что Эфа – общая дочь, одна на четверых.