— Приблизься! Но не нападай! Уничтожишь одержимость, майор ударится о землю и погибнет!

Фырчик, конечно, не ответил. Он фыркнул и ускорился. Стал нагонять тварь.

Луцкий перестал кричать. Потеряв сознания, он бессильно болтался в щупальце одержимости, словно кукла. Когда до чудовища осталось меньше трех метров, я прыгнул. Ифрит скорости внутри обуви подкинул меня высоко. В воздухе я сделал дополнительный рывок.

Ветер засвистел в ушах. Я оказался над ифритом, взмахнул мечом наугад. Щелкнуло. Искры разбросало в разные стороны. Я попал, перерезал хвост одержимости. Тело майора взметнулось в воздух, и я немедленно схватил его щупальцами, которые отрастил плащ. Перелетев одержимость, опустился перед ней. Она же, затормозила, заскользила по рыхлой почве, остановилась передо мной.

— Защищать! — крикнул я и указал Фырчику туда, куда только что мягко отбросил тело майора. Луцкий покатился, застыл под небольшим деревцем.

Там уже блестели в темноте новые одержимости, и Фырчик немедленно метнулся к ЛМайору, навис над ним, оскалился во тьму.

Рыча, пуская слюни, одержимость пошла справа. Когда приняла невидимую форму, бросилась. Конечно же, она не могла знать, что я вижу ее ифритным зрением. Я легко ушел от прыжка. Одновременно выбросил руку с мечом. Треть клинка вошла в корпус. Разрезала его, словно мягкое масло. Одержимость проявилась в пространстве. Теряя детали приземлилась на ноги.

Нетвердо зашагав, она прошла несколько метров. Мотки проводов и проволоки вывалились из разреза. Тварь рухнула на землю. Я видел, как ифрит стал высвобождаться из разрушенного тела. Недолго думая, я приблизился к нему, чтобы покорить и забрать с собой. Невидимость никому не помешает, не так ли?

— А! Что?! — полуохрипшим голосом проговорил Луцкий, когда я разбудил его легкими шлепками по лицу, — что? Где… где я?

— Все в порядке, — сказал я, нахмурившись, — пошевели руками. Теперь ногами. Отлично. Ты цел. Встать можешь?

— Вроде… вроде могу.

— Прекрасно, — я помог ему подняться, — то что ты сделал — было поступком настоящего идиота. Если бы не я, одержимости растащили бы тебя по всему Полю.

Майор не ответил. Однако, его глаза блеснули в темноте, и я понял, что он опустил взгляд.

— Поговорим об этом в броневике. Ты остаешься на миссии.

Луцкий не ответил и здесь, однако глаза поднял. Должно быть, его лицо имело жалобный вид в этот момент. Но я не видел его, темнота размазала черты.

— Идем к БТР, — проговорил я и направился к Фырчику, — запрыгивай, — оглянулся, — пес быстро доставит нас до места.

— Я… я не полезу на эту железную штуковину, — хрипло и испуганно проговорил Луцкий.

— Пойдешь пешком? — я забрался на спину опустившегося ифрита, — ну тогда будь осторожен. Одержимости никуда не делись. Но второй раз я не буду спасать тебя из передряги, в которую ты влез по глупости.

Луцкий некоторое время смотрел на меня без движения. Потом наконец решился и приблизился. Я помог ему забраться на спину пса.

Разрушенная грузовик-одержимость лежала на пути БТРа. Она упала навзничь и дымилась. В теле зияла огромная дыра. Ее края светились раскаленным металлом.

Спасательная группа что-то оживленно обсуждала. Князь и полковник Воронов активно размахивали руками. Последний орал на младших офицеров. Даже несколько чистельщиков с Ограждения оказались здесь. Вероятно, вышли в Поле, чтобы проверить, как у нас дела.

— Вот черт, Селихов! — крикнул князь, — а мы уже собираем группу, чтобы искать тебя и майора!

— Все в порядке, — я спрыгнул с Фырчика. Помог Луцкому спуститься. Пес тут же опустился в возникший под его лапами портал, — я нашел его.

— Когда он умудрился улизнуть? — проговорил Воронов.

— Когда вы покинули БТР, — мы с майором приблизились к машине, — не стоило делать этого без команды.

— Но как же тварь? — он бросил взгляд на искореженный грузовик.

— Я бы справился с ней сам. У вас есть конкретная задача. Вы выложитесь полностью на обратном пути. Если кто-то погибнет по дороге к центру, то шансы на успешное возвращение стремительно упадут. Я говорил об этом на совещании, перед выходом. Прошу всех, — я осмотрел окружающих строгим взглядом, — следовать моим указаниям. Из-за вашей легкомысленности Луцкий мог погибнуть

Майор военной полиции выглядел очень виноватым. Опустил взгляд. Князь и Полковник переглянулись.

— Я в толк не возьму, — Воронов сложил руки на груди, — на кой черт ты тащишь его с собой? Он не солдат. Не чистильщик.

— Так надо, Полковник.

— Таков был уговор, вздохнул князь, — эти твари повредили ноги твоему броневику, Селихов, — князь указал на израненные конечности ифритного БТР, — он сможет двигаться?

— Сможет, — я кивнул, — пойдет на здоровых ногах, а раненые быстро заживут. Двигаемся дальше.