– Именем Иисуса Христа! Выйди вон!

Девушка тут же рухнула навзничь, топор с грохотом упал на пол. Пётр медленно присел рядом на корточки, бережно приподнял ей голову и ласково погладил по волосам. Мать девушки приглушённо рыдала. Прошло какое-то время. Девушка открыла глаза и посмотрела на Петра, силясь что-то сказать. Наконец она собралась с силами и со слезами тихо прошептала:

– Где мама?..

Мать с плачем бросилась к ней, встала рядом на колени. Отец утирал слёзы. Девушка порывистым движением вдруг припала к ногам Петра и, спрятав лицо в ладонях, вдруг заговорила:

– Спасибо… спасибо! Как же я страдала каждую минуту, каждый миг был невыносим! Этой пытки невозможно выдержать, и я бы умерла, если бы могла, но я не могла!

– Всё позади, – поспешно сказал Пётр. – Бог исцелил тебя, ты же больше не греши. Живи теперь с благодарностью к спасшему тебя, ведь ты освобождена не для того, чтобы жить, как прежде, только для себя, но для той новой жизни, в которой тебе откроется вся её красота, откроется твоё призвание.

Девушка подняла голову и посмотрела на него измученными глазами:

– У меня есть призвание? Какое же у меня призвание?

Пётр низко наклонился и поцеловал её в лоб.

– Это тебе откроет сам Бог, когда ты будешь читать святое писание. Задай вопрос ему.

Девушка улыбнулась. Пётр повернулся к родителям и сказал:

– Дорогие, дайте скорее ей поесть!

Мать закивала, вскочила на ноги и быстро кинулась на кухню.

Отец же по стене осел на пол. Он по-мужски беззвучно плакал.

Я немного пришёл в себя. Мне как-то неловко было за девушку, лежащую у ног Петра прямо на полу. Я всё ещё с опаской подошёл, взял её на руки и отнёс в комнату, положил на широкую кровать. Вместе со мной в комнату зашёл и отец.

– Слышь… – неуверенно начал он, – нам нужно поговорить…

В этот момент вошла мать девушки. Она держала в руках поднос, на котором стояли тарелки с какой-то едой. Мужчина глазами указал мне на дверь. Мы вышли из комнаты, затем из дома, и медленно пошли по утоптанной дорожке среди высокой пожухлой травы. Отец шёл впереди, я немного сзади. Он молчал, и я ничего не говорил.

– Меня зовут Олег Фёдорович, можно просто Олег, – со вздохом сказал он, повернувшись ко мне.

– Андрей, – представился я.

– Вы путешествуете вместе… – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал Олег. – Кто он? Он – святой?

Я озадаченно помолчал, ведь я и сам бы хотел знать, кто такой Пётр. И что значит «святой».

– Ничего не могу сказать, Олег, – грустно сказал я. – Я сам-то его знаю чуть больше суток. Он попал в беду, я ему помог и вот теперь еду с ним. Я представлял его слабым, а он очень сильный… но сила его в другом. Я сам, как и вы, с самого первого момента встречи с ним нахожусь в пространстве чуда, которое началось и не заканчивается. И не знаю, что теперь ещё увижу.

Олег остановился и повернулся ко мне.

– В какую беду он попал?

Я помялся, не зная, что из всего произошедшего мне можно рассказать.

– Его кто-то преследует, – осторожно сказал я. – Кто-то, у кого есть доступ к службам безопасности мегаполиса. Он может задействовать полицию.

Олег кивнул, как будто я сказал ему то, что он хотел услышать.

– Понимаешь, Мария – это моя жизнь. Когда вы спасли её – вы спасли и мою жизнь. Я перед вами и перед Богом в неоплатном долгу, поэтому хочу дать совет.

Я внимательно посмотрел на него, он тоже прямо смотрел мне в глаза.

– Как я понимаю, ты управляешь магнекаром. Тебе нельзя больше двигаться по федеральной трассе. Брось его, забирай мой внедорожник. Это замечательный автомобиль – генеральский дар. А подарил мне его друг-сослуживец при моём увольнении в запас. Работает на жидком топливе и спокойно может кататься вне трасс, даже по лесным дорогам. Увы, конечно, его нужно заправлять, а жидкотопливную заправку теперь с трудом можно найти, да и пользоваться вашими платёжными средствами я не советую. Но у меня есть несколько канистр топлива, должно хватить километров… – Он запнулся, прикидывая в уме. – Тысяч на семь. И забирайте еду, чтобы вам не пришлось нигде останавливаться.

– Почему? – взволнованно спросил я.

Олег болезненно сморщил лоб и как-то глухо сказал:

– Я видел в новостях… Ваши данные с утра передали в федеральный розыск, поэтому я с такой осторожностью и встретил вас. Тот, кто вас ищет, задействовал максимальные силы.

«Вот так отпуск… – с дрожью подумал я. – Тюрьма или будильник? Как узнать, что из этого страшнее?»

Как страшен будильник, я знал в опыте, а как страшна тюрьма – только предчувствовал в воображении. Я поднял глаза навстречу своему страху и невесело пробормотал: