Здесь всегда было многолюдно, всегда была толчея. Как я узнал позднее – на линкоре было, так сказать, «три времени». И нет, никакие часовые пояса, как на планетах, здесь были ни при чем. Просто три смены – одна жила по времени общегалактическому, установленному по часовому поясу столицы и правительственного центра. Вторая была «дневной», третья «ночной». У всех у нас было 12 часов для бодрствования и 12 для отдыха.

Ну а еще у экипажа были свои «внутренние смены».

Что касается десантников – всегда бодрствовала и была готова к бою минимум треть бойцов.

Мы, т.е. «Когти», жили во 2 смене, и когда я впервые ступил на борт «Копья», для наших наступало ранее утро, а вот для экипажа поздний вечер. Именно поэтому в коридорах было столько людей – десантники спешили по своим делам, ну а экипаж, сдав смену, торопился вернуться в свои кубрики.

Ковальски довел нас по бесчисленным коридорам и уровням линкора до отсека, который занимали «новоприбывшие», после чего убежал «по своим делам», заявив напоследок, что скоро с нами будет проведен первичный инструктаж.

Едва мы переступили порог отсека, я понял, в какую задницу нас угораздило попасть.

Даже одного взгляда на присутствующих хватило бы, чтобы понять – здесь собрали какой-то сброд: разномастный, разношерстный, и едва ли имеющий какое-то отношение к ВКС.

Мое первое впечатление усугубило появление офицера, того самого Кача Сиррона – бородатого, жилистого мужика. Не буду вдаваться в подробности, пересказывая его речь. По большому счету была она вполне обычной, можно сказать, стандартной, а вот конец его монолога был самым важным.

– И, наконец, – заявил он, – хочу до вас донести главное. Мне плевать, кто вы, откуда прибыли, что натворили и в каких званиях были раньше. Это совершенно неважно. Сейчас от вас требуется одно – в точности выполнять все мои приказы или приказы приставленных к вам инструкторов. Неповиновение будет жестоко пресекаться. Здесь вам не учебный лагерь, и цацкаться с вами никто не будет. Накосячил – получи пинок под зад и добро пожаловать в «мясо». Не сдал экзамен на «пустотника» – в ПСО, вон из рядов ВКС. Надеюсь, всем все ясно?

Не знаю, как остальным, а мне все было предельно ясно.

Черт подери, когда мы летели сюда, я был уверен, что мы попадем в ряды элиты, станем одними из «Когтей», но…похоже, мы попали в самый настоящий «штрафбат».

***

Ковальски я увидел в коридоре, он что-то живо обсуждал еще с двумя космодесами.

– Ковальски! – окликнул я его.

– А, новички! – кивнул он мне. – Что там, обустроились?

– Угу, можно и так сказать, – буркнула Выдра у меня за спиной.

– Что, что-то не так? – спросил он.

– Это же чертов штрафбат! – заявила Выдра. – Свора каких-то неудачников, отребье и…

– Я бы на твоем месте так не говорил о сослуживцах, – осадил ее один из космодесов, стоявших с Ковальски. – с которыми тебе еще воевать плечом к плечу…

– Это сброд! – рыкнула Выдра. – Который к тому же воевать как раз не хочет. Я на такое не подписывалась!

– Да ну, а как ты тогда сюда попала? – удивился космодес.

– Меня перевели. И я, вся наша МТГ назначена в «Когти».

Космодесы удивленно уставились на Ковальски, а тот лишь кивнул.

– Они действительно к нам переведены…

– Кач в курсе? – поинтересовался космодес.

– Должен…

– Я хочу поговорить с командиром, – заявил я, – сейчас!

– Да не вопрос, – пожал плечами Ковальски, – идем…

***

Каюта «Смертоносного Капитана» была на другом уровне, да и каютой ее можно было назвать с большой натяжкой. Я-то ожидал увидеть ого-го какой отсек, а тут… Видимо, Кач Сиррон был приверженцем аскетичного или даже «спартанского» образа жизни, да и в самой каюте все было скромно и минималистично – койка, стол, привинченное к полу кресло, полка с хламом и шкафчик для личных вещей.

– Не обращайтесь к нему «г-дин», – шепотом возле самой двери предупредил нас Ковальски, – но и нагло себя вести не стоит – кэп у нас резкий - башку открутит, глазом моргнуть не успеете!

– Пусть попробует, – хмыкнула Выдра.

– Ну, я предупредил, – вздохнул Ковальски, прикоснувшись к сенсорной панели.

– Да? – послышался голос Кача.

– Командир, тут у новичков возник вопрос, и они хотят…

Дослушивать Кач не стал – дверь просто открылась, впуская внутрь посетителей.