— Что? — Спросил я, мои мышцы напряглись от желания оттолкнуть его на гребаный шаг назад.

— Я сказал им, что мне даже не нужны деньги на приз. Если она выиграет, я получу ее, на всю ночь, — он гортанно рассмеялся, и моя спина выпрямилась, когда я почувствовал дрожь, пробежавшую по Татум рядом со мной.

— Что значит «ты получишь ее»? — Спросила Татум твердым, но лишенным эмоций голосом, так что было не совсем понятно, насколько ей было противно это, кому-то, кто ее не знал.

— Я имею в виду, что я приведу ее к себе в одну из отдельных комнат, чтобы делать все, что мне заблагорассудится, до рассвета, — усмехнулся парень. — И поскольку в игре осталось всего два участника, я почти уверен, что меня ждет хорошая ночь.

— Я думала, победители получают членство? — Спросила Татум, наклоняясь вперед, чтобы лучше видеть его.

Взгляд парня был прикован к сражению под нами, поэтому он не ответил на ее взгляд, но громко рассмеялся над ее словами.

— Сразу видно, что ты новенькая, — сказал он, хлопнув меня по спине, как будто мы обменивались шуткой, и от этого прикосновения у меня по спине пробежала волна яростного гнева. — Может быть, в следующий раз оставишь свою жену дома, а? Тогда ты тоже мог бы поучаствовать в этом действе? Или тебе нравится играть с ними вместе?

— Нет, я не такой монстр, — сказал я низким тоном, который был бы достаточным предупреждением для большинства людей, но не для этого пьяного сукина сына с титулом.

— Что ж, тогда я с радостью просветлю тебя, моя дорогая, — усмехнулся он, казалось, не обращая внимания на опасность, подстерегающую прямо рядом с ним. — Каждый человек в этом прекрасном заведении, который не носит одну из этих масок, выставлен на продажу. Это означает, что за разумную цену ты можешь сделать с ним все, что захочешь. Думай о них как о секс-игрушках или кусках мяса, мышах в мышеловке, о чем угодно. Суть в том, что они ничто. Нет, пока мы сами не решим, что это так. Эта девушка просто сражается как доверенное лицо, и человек, за чью команду она играет, с радостью согласился с моими условиями пари, потому что, как только она выиграет для него, она послужит его цели.

— Значит, ее приз за победу послужит твоей цели? — Спросила Татум, и на этот раз отвращение в ее голосе было более чем явным, но нашего отвратительного спутника, казалось, это только раззадорило.

— Да. И она похожа на девушку, которая хочет, чтобы ее трахнули в задницу, тебе так не кажется?

У этого засранца даже не было возможности сопротивляться, когда я схватил его сзади за плащ и перекинул через перила. Но его крик, когда он падал, привлек внимание каждого облажавшегося ублюдка в округе.

Он упал на крышу клетки, где проходил смертельный поединок, с тошнотворным треском, который говорил о том, что он определенно что-то сломал, и на дорожках воцарился хаос, пока он визжал и звал на помощь.

— Черт возьми, Киан, — выдохнула Татум, но когда она посмотрела на меня, я увидел, что ее голубые глаза светятся возбуждением, и я ухмыльнулся, хотя она не могла видеть этого под маской. — Нам нужно бежать?

— Нет, детка, здесь у всего есть цена. Я уверен, что мой трастовый фонд выдержит удар из-за этого маленького недоразумения, — заверил я ее.

— Что, черт возьми, происходит? — Сэйнт сердито спросил меня в ухе, но ему не нужно было знать это прямо сейчас, поэтому я проигнорировал его. Однако Татум сжалилась над ним и пробормотала объяснение.

— Киан только что выбросил этот кусок дерьма с балкона и теперь он плачет, как маленькая сучка, которой он и является, — гордо сказала она.

— Ради всего святого, просто убирайтесь оттуда к чертовой матери, пока не вляпались в неприятности, из которых вам не выпутаться, — потребовал Сэйнт, и я почти услышал, как Монро тоже что-то говорит, но я не мог разобрать что из-за криков в зале.

Хриплый смех Найла привлек мое внимание, и он хлопнул меня по спине, когда снова появился, перегнувшись через перила, чтобы посмотреть, как мудак пытается сползти с крыши клетки.

— Это чертовски идеально, парень, — взвыл он, наклоняясь вперед, чтобы получше рассмотреть.

Парень продолжал пытаться ползти, держась за руку и скуля, и я тоже не мог удержаться от смеха.

Движение в клетке под нами привлекло мое внимание, и Татум схватил меня за руку, сжимая пальцы, пока мы смотрели, как девушка, участвовавшая в драках внизу, бежит к человеку в маске через лабиринт.

Мои глаза были прикованы к ней, когда она побежала решительными шагами, вскочила, схватилась за проволоку наверху клетки и вонзила свой нож в щели в металле, глубоко погрузив его в живот ублюдка.

Он закричал от боли, когда организаторы игры забегали по краю клетки, крича девушке, чтобы она отступила, но она просто продолжала колоть и колоть, кровь человека в маске пролилась на нее, когда он рухнул на нее, и его крики оборвались.

— Черт возьми, кажется, я влюбился, — объявил Найл, хихикая, как гиена, когда охранники, наконец, добрались до клетки, где содержалась девушка, и выстрелили в нее из электрошокеров.