Если это игра какая-то или шутка, то Торецкий явно перегнул палку.

– Савелий, трогай, – Тор отдает команду водителю, сев в машину следом за мной.

– Теперь, может, я получу какие-то объяснения? – не собираюсь оттягивать с разговором, поэтому, сложив руки на груди, упираю взгляд в Торецкого.

Тор медленно кивает и расстегивает верхнюю пуговицу рубашки.

– Думаю, Свиридов никогда не оставит вас с Ксюшей в покое, если не будет осознавать, что вы под защитой кого-то другого. Он один из тех психопатов, что до конца будут преследовать жертву.

– И что, получается, вы решили, что единственная возможность помочь нам – это жениться на мне? Вам не кажется, что вы перегибаете палку?

– Не кажется. Думаешь, Аня, если даже получишь развод, то так легко скроешься от этого человека?

– А выйти замуж за вас – это означает скрыться?

– Это даст вам обеим такую возможность.

Смотрю на Торецкого, приоткрыв рот и хлопая ресницами, и просто поверить не могу, что он говорит серьезно.

– Зачем это нужно вам?! Я не понимаю!

– У меня личные причины.

– Это не ответ, Максим Константинович! Не ответ! Люди просто так не предлагают пожить в своем доме, не оплачивают услуги адвоката, не делают предложение выйти замуж! Так не бывает!

– В моём мире бывает. Так что используй ту возможность, которую я тебе предлагаю. Посуди сама, если у тебя будет мое имя, то ты и Ксюша всегда будете под защитой. У тебя появится время скрыться и замести следы, построить новую жизнь при желании. Или ты вообще сможешь не покидать город.

– А вы? Если вы решите жениться или… у вас просто появится женщина..

– За это можешь не волноваться, – Торецкий мрачно поджимает губы.

– Что это значит?

– Что я не собираюсь жениться. У меня нет на это времени.

– Время спасать нас у вас есть.

Чёрные глаза упираются в меня, норовя прожечь дыру во лбу.

Затем Тор вдруг поворачивается к Савелию.

– Заедем к Алисе и Асе.

– Понял, босс.

– Что за Алиса и Ася? Куда мы едем? И какое это имеет отношение к вашему странному предложению пожениться?

– Сейчас ты всё поймёшь. И это не странное предложение. Ты должна хорошенько всё обдумать, Аня. Мы заключим договор. Обсудим каждый пункт. Развод состоится только тогда, когда тебе и Ксении больше не будет требоваться защита.

– А если она нам до конца дней будет требоваться?

– Значит, не разведемся до конца дней.

У меня нет слов.

Не знаю, что случилось в жизни этого человека, но явно прошлое заставляет его мыслить неразумно и неадекватно.

Наверное, я должна сейчас снова начать спорить и что-то доказывать, но усталость вдруг бетонной плитой придавливает меня к сидению машины и заставляет замолчать.

Это всё какой-то сюр.

Нереально. Неправдоподобно.

Фонари мелькают за окнами автомобиля, пока мы едем куда-то, я даже не знаю куда. Мне просто хочется домой, к дочке, и чтобы проблемы разрешились сами по себе. Чтобы не нужно было прятаться, выходить за кого-то замуж и всю жизнь бояться, что и этого будет недостаточно.

– Где мы вообще? – спрашиваю у Торецкого, когда машина, наконец, тормозит.

– Идём, – отвечает мрачно и открывает дверь.

Как только выбираюсь из салона, холодок пробегает по позвоночнику, потому что становится понятно, что мы приехали на кладбище.

– Зачем мы здесь?

Сглатываю, обхватив плечи руками.

«Заедем к Алисе и Асе».

В памяти всплывает фотография у камина.

– Хочу кое-что показать и рассказать тебе, чтобы ты перестала дергаться на мой счёт.

– Это касается Алисы и Аси?

Тор молча проходит чуть вперед и шагает между могил вглубь кладбища между огромных надгробий и памятников.

– Кто они? Это та женщина с ребенком на фотографии у вас дома?

Снова нет ответа.

Мы просто молча идем. Я следую за Тором, пока он не останавливается у кованой оградки, за которой стоит два памятника. Один в форме маленького ангела. Фотографий здесь почему-то нет. Но на памятнике есть надпись:

«Любимой сестре и племяннице. Простите, что вас не защитил…»

Глава 32

Глава 32

Аня

– Помнишь, я сказал тебе, что, к сожалению, люди зачастую сами не хотят себя спасать?

Я сглатываю, остановившись чуть позади Тора. Он же встает прямо перед могилой и сует руки в карманы брюк.

– Я тогда только устроился в полицию. Опыта было мало, амбиций море. Алиса была младше меня. Наши родители рано умерли, и чтобы прокормить сестру, мне приходилось часто оставлять ее одну. Так она и связалась со своим хахалем. Я не доглядел.