Мы с Ксю, наконец, выходим в помещение аквазоны, где расположены несколько больших бассейнов и куча горок. Ксюша первая замечает Торецкого.

– Вон Костиныч! – указывает пальцем в сторону.

Я перевожу взгляд и замираю.

Мне казалось, что я больше буду стесняться своего внешнего вида, но как-то не подумала, что Торецкий тоже собирается плавать. И вовсе не в брюках и футболке.

На боссе сейчас только плавательные шорты. Я ещё от утренней расстегнутой рубашки не отошла, а тут такое…

Теперь я могу полностью разглядеть татуировку у него на груди, и ценить крепкое мужское тело, будто вылитое из стали.

Другие женщины в аквазоне тоже оценивают Тора и, ни чуть не стесняясь, окидывают его заинтересованным взглядом.

– Мам, ну ты чего опять застыла? – дочка тянет меня за руку в сторону Торецкого.

Ноги словно деревянные, поэтому я кое-как ступаю вслед за дочкой, чувствуя, как жар охватывает щёки, шею и верхнюю часть груди. А когда мы ровняемся с Тором, и его тёмные глаза медленно скользят по моей фигуре, мне совсем становится нехорошо.

– Я хочу вон туда, и туда, а ещё туда, и вооон туда, – начинает крутить головой Ксюша.

А мы с Торецким молчим, не сводя взгляды друг с друга.

– Ты точно нормально себя чувствуешь? Снова вся покраснела, как и утром.

Я шумно сглатываю.

– Нет, всё хорошо… просто я не привыкла…

– Не привыкла к чему?

– Ну… ходить в купальнике… И смотреть на людей в купальниках.

Тор сощуривает глаза.

– Муж запрещал тебе носить купальники?

Я коротко киваю, кинув взгляд на Ксюшу, которую больше интересуют водные горки, чем наш с Торецким разговор.

– Вообще всё запрещал, в чём я могла выглядеть привлекательно для других мужчин.

– Понятно, – Максим Константинович поджимает губы. – Ну теперь тебе никто не будет запрещать это дело. Быть красивой женщиной и нравится мужчинам это нормально, Аня, – на мгновение он замолкает, а затем заканчивает фразу. – И когда тебе нравится мужчины – это тоже нормально. Ты можешь делать всё, что захочешь теперь.

Кровь в очередной раз с напором бьёт по вискам.

Он заметил мой интерес к нему?

Времени обдумать этот вопрос у меня не остаётся, так как Тор натягивает на Ксю спасательный жилет и подхватывает ее на руки.

– Ну что, пошли купаться?

– Да! Наконец-то! Как вы, взрослые, долго думаете. Ещё и эти ваши скучные разговоры!

Торецкий усмехается и шагает вместе с Ксюшей в сторону детского бассейна.

Я смотрю им вслед и в какой-то момент вдруг отмечаю, насколько здорово они смотрятся вместе. Это ведь странно, верно? Я так думаю, и тут местный фотограф аквапарка неожиданно встаёт перед Тором и Ксюшей.

– Фото папы с дочкой?

– Это Костиныч, – заявляет Ксюша. – Но фотографироваться я люблю. Костиныч, ты не против?

– Пожалуй, нет, – кивает Тор.

И фотограф их снимает.

Глава 37

Глава 37

Аня

– Ты ни разу не сплавала, – отмечает Тор, подойдя к лежаку и взяв с него полотенце.

Словно завороженная наблюдаю, как капельки воды стекают по крепкой груди мужчины. Одна капелька обводит татуировку по контуру. Ловлю себя на дурацкой мысли, что я сейчас могла бы размазать эту прозрачную каплю…

Я так с ума сойду.

Ксюша барахтается в небольшом мелком бассейне в паре метрах от нас и периодически кричит мне.

– Мама, смотри, что я могу!

– Молодец, зайка!

Наблюдение за дочкой отвлекает от Торецкого. Если бы не Ксю, я бы, наверное, так и пялилась на него как полная идиотка.

– Ань, ты слышишь? Иди поплавай.

– Я… за Ксюшей слежу.

– Я могу это сделать. А ты немного расслабься. И сними уже с себя это полотенце, которым ты обмоталась как паранджой.

– Мне трудно привыкнуть ходить в таком виде.

– Тебе нужно перестать бояться. И сбросить с себя балласт комплексов. У тебя идеальная фигура.

Тор неожиданно присаживается рядом со мной, отчего его плечо касается моего, тем самым вызвав волну мурашек по коже.

– Когда никто не указывает тебе, какой нужно быть, ты можешь стать, какой тебе будет угодно.

– Слишком много изменений за такой короткий промежуток времени, Максим Константинович.

– Максим. Давай уже просто Максим. И изменений будет ещё больше, Ань. Чем быстрее ты их примешь, тем легче тебе будет.