Моё сердце как ножом пронзает от этого вопроса. Для Ксюши это всё оказалось очень тяжело. Да и для меня тоже. Но однажды она поймёт, что я всё сделала правильно, иначе мы бы просто погибли.

Я напрягаюсь, слушая, что ответит Максим. Он ничего не должен отвечать. Я понимаю, что Ксюша – это моя дочка. И это мне с ней разговаривать о таких серьёзных вещах.

– У тебя будет папа, Ксюша.

– Да? Кто?

– Я. Если ты захочешь.

– Правда?

– Да.

– И я смогу тебя так называть?

– Да хоть сейчас.

– Нет-нет, после бассейна и цветов, – шепчет мой сонный гномик.

А у меня слёзы текут по щекам, и ничего я с ними сделать не могу. Смахиваю, но они продолжают течь.

– Костиныч… спокойной ночи…

– Спокойной ночи, детка.

Макс накрывает Ксюшу одеялом, после чего подходит ко мне и, разумеется, замечает, как я шмыгаю носом.

– Снова от счастья, Ань?

Я качаю головой.

– В этот раз, наверное, от любви.

Глава 49

Глава 49

Аня

— Мамочка, ты только посмотри, сколько здесь цветов! Их сто тысяч миллионов!

Ксю с восторженным лицом забегает в спальню Тора, где я уже наношу последние штрихи макияжа перед зеркалом.

Дочка выглядит как самый настоящий сонный гном с этими растрепанными хвостиками. Я подхватываю её на руки и целую в нос, взяв из рук маленький букетик, который Тор, видимо, положил ей на кровать, пока та спала.

— Костиныч подарил, — улыбается довольно. — Там ещё знаешь сколько всего есть! Ты видела мою комнату, мама, видела?!

— Видела, — смеюсь и радуюсь, как поёт сердце от вида моего счастливого ребёнка.

Что для матери может быть дороже, чем счастье и покой собственных детей?

— Там вооот столько игрушек, — визжит Ксю. — Это круть!

— Круть? Ты где таким словам научилась, маленькая леди?

— Действительно, — хмыкает Торецкий.

Мы с дочкой оборачиваемся и видим, как Тор стоит в дверях, привалившись к косяку, и разглядывая нас с Ксюшей. Белая рубашка обтягивает его широкие плечи. В груди екает от мысли, что этот невероятно красивый и сильный человек выбрал нас, захотел, чтобы мы остались в его жизни. Этот мужчина называл меня самой красивой женщиной на свете прошлой ночью...

— Костиныч, — дочка спрыгивает у меня с рук и подбегает к Максу.

— Да?

— Наклонись.

Максим послушно наклоняется и тут же получает приз — поцелуй в щёку от моей Ксю.

— Спасибо, Костиныч, — дочка краснеет, что ей в целом не свойственно, но выглядит она при этом очень мило. — Знаешь, что я ещё хочу?

Ксю косится на меня, затем делает шаг ближе к Максу, опирается на его плечо и привстаёт на цыпочки. Шепчет ему на ухо. Правда, выходит очень громко, так что я всё равно всё слышу.

— Хочу серёжки такие же как у тебя.

Вот дела, маленькая леди! Хочет проколоть уши и вставить серьги в форме молота?

— Нууу, — тянет Тор и улыбается, глядя на меня. — Думаю, это нам придётся обсудить с твоей мамой.

— Но ты её уговоришь? — спрашивает на полном серьёзе.

— Я попробую. А теперь беги пока умываться.

— Хорошо, — кивает Ксю, выбегает за дверь, но затем вдруг возвращается и снова чмокает Тора в щёку. Краснеет ещё больше и, наконец, топает маленькими ножками в сторону ванной.

— Уговоришь? — выгибаю бровь, когда Макс выпрямляется и подходит ко мне, кладёт широкие ладони на талию и притягивает ближе.

— Постараюсь. Я же ответил, — усмехается чуть наклонившись и проведя губами по моим губам. — У меня есть метод.

— Серьёзно? Вот как?

— Да. Я собираюсь использовать против тебя некоторые стратегические ходы, которые мне доступны. Со временем мы с Ксю превратимся в банду. И тебе придётся играть по нашим правилам.