— Девушка, — недовольно окликает меня охранник бизнес центра, — уйдите от ворот.

— Да ухожу я, ухожу, — осторожно ковыляю по льду.

Очень красивые Харитошка дала ботильоны, но какая же у них скользкая подошва. Жуть!

Как растыка, переступаю по скользкой поверхности, дабы не расползтись и не разбросать кости по асфальту.

Фа-фа.

Блин.

Это мне настойчиво сигналит приближающаяся к шлагбауму тачка. В знак чтобы убралась с дороги.

Мешаюсь, видите ли!

Фарами ещё, моргая, слепит, козлина!

Мелкими шажочками смещаюсь поближе к тротуару. А потом в глупой башке внезапно что-то щёлкает.

«Дяди, которые передвигаются на майбахах, кастинги сами не проводят, ты же понимаешь?»

Бинго!

Это Майбах, друзья.

Уж в машинах-то я шарю, благодаря опыту работы на автомойке.

Если спросите, чем я руководствуюсь, совершая опасный и необдуманный поступок, вряд ли я вам быстренько смогу ответить.

Наверное, к следующим необдуманным действиям меня подталкивает мысль о том, что мне позарез надо попасть в агентство Жарова, на которого «охотится» Паровозов.

Так почему бы не использовать все шансы? Например, вот этот.

Дура, конечно. Падать под колёса — такой себе способ искать встречи с тем, кто тебе нужен. Но…

— Ну едрён-батон! — ругается на меня вышедший из тачки водитель. — Куда прёшься по дороге, когда есть тротуар?!

Распластавшись на льду, морщусь и молча выслушиваю его монолог, выражающий ярое возмущение.

Трамбанулась, между прочим, не так грациозно, как планировала. Хотела упасть нарочно, но красиво, а по итогу вышло так, что чуть копыта себе не попереломала.

— А если б я вовремя на тормоз не нажал и тебя переехал? — орёт мужик, пока я собираю части тела воедино. — Как оно вообще? Цела? Встать можешь? — движется в мою сторону, чуть поостыв.

Это не Жаров. Его-то фотку я посмотрела накануне вечером. Надо ж знать цель в лицо.

— Да, сейчас, минуту.

Рассматриваю левую ладонь. Кожу содрала. И нога болит.

Ну крутяк, чё! Зазря покалечиться — крутой план, Яська!

— Давай помогу.

Водила хоть и зол, но протягивает мне руку, помогая подняться на ноги.

— Кто ж на таких ходулях по гололёдке ходит?! — отчитывает, пока отряхиваюсь от реагентов.

— Ой ну всё, с кем не бывает?! — раздражённо цокаю языком.

— Телефон на, уронила.

— Спасибо.

Прихрамывая, ретируюсь к высокому бордюру. Притулив на него пятую точку, расстёгиваю правый ботфорт и произвожу инспекцию.

Чёрт. Колено стесала до крови.

— Чё? Нормально всё, да?

— Да идите уже а! Жива-здорова! — отвечаю с психом.

— Валера, что там? — доносится до нас бархатный баритон.

— Всё в порядке, Дмитрий Борисович.

Дмитрий Борисыч. Жарова так зовут, на минуточку.

Всё же, оказывается, он здесь? И, судя по звуку приближающихся шагов, идёт сюда.

Та-дам!

— Что ты там копаешься? Ты сбил её, что ли? — звучит раздражённым тоном.

— Нет, Дмитрий Борисович, она сама звезданулась под колёса…

— Это правда. Я поскользнулась, — поднимаю голову и встречаюсь глазами с тем самым мужчиной, «досье» которого изучала ночью при помощи всемогущего гугла.

Жаров на фото и Жаров вживую — почти ничем не отличаются. Высокий, плотный мужик. Борода. Короткие, а-ля седые волосы модного оттенка. Дорогое пальто. Напидоренные до блеска ботинки. Цепкий взгляд.

Им он принимается сканировать меня с ног до головы. Ничто не остаётся без внимания. Волосы, лицо, губы, вырез платья, пострадавшая нога.

Какая я умница, что не успела застегнуть пуховик!

— С кастинга? — догадывается почти сразу же.

— Да, — проверяю не разгрохала ли телефон.

— И как? Успешно прошла? — сразу на ты ко мне обращается.

— Да без понятия. Уже пожалела, что пошла к этим фуфлыжникам, которые отбрить прямо не могут!

Жаров меняется в лице, явно не ожидая услышать о своих подопечных нечто подобное.

— Натёрла задницу стрингами. Ни крошки в рот с утра не закинула! — нагло брешу. — Мало того, что проторчала тут целый день, чуть ли не до закрытия метро, так ещё и чуть с жизнью не попрощалась! Оно, блин, того не стоит, — ворчу, поправляя платье, и встаю. — Всего хорошего, дяденьки.