– Не подбивает, а подбивал, – вношу важное для себя уточнение и делаю небольшой глоток моккачино. – Я больше не собираюсь возвращаться в «Слайтон-строй».

– Ну это правильно, – Денис отставляет свой стаканчик куда-то за спину и накидывает мне на плечи прихваченную вместе с пледом, на котором мы и сидим, кожаную куртку, – у воды слишком ветрено.

Поясняет свои действия.

Улыбаюсь. Киваю.

Мне нравится его предупредительность. Не показная, а какая-то естественная. Проскакивающая между делом и не требующая громких слов благодарности. Оттого более заметная.

В эту минуту он отчетливо напоминает мне Арского. Тот тоже окутывает заботой, просто потому, что считает это правильным. Берет и без предупреждения оплачивает курс обследований в клинике, разбивает морду бывшему, потому что тот меня обидел, покупает вещи, чтобы я не ехала домой в больничной пижаме, дарит цветы без повода, защищает от бывшей подруги, смешит, когда грущу, отвозит отдохнуть на природу, предлагает работу…

Господи, так много всего, что в голове не помещается.

И все это он делает еще до того, как предупреждает, что будет за мной ухаживать.

Невозможный!

Да уж, везет мне на мужчин, кардинально противоположных друг другу по внутренним качествам.

То отпетые козлы и мерзавцы проходу не дают, то прекрасные принцы на железных конях сражают наповал чуткостью и предупредительностью.

– По электронке просто так уволиться не выйдет, ты в курсе? – уточняет Денис, перевернув экраном вниз телефон, который до этого всё время вертел в руках.

У меня тоже такая привычка есть – постоянно чем-то занимать конечности. И гаджет для этого – просто незаменимая вещь. Чувствуешь прохладную гладкость корпуса под пальцами, и будто мир в ладошке сжимаешь.

Именно про таких, как мы с Гориным, часто говорят, что без телефона, как без рук.

– Знаю, – киваю, не отводя взора от черных обалденно красивых невысоких волн залива. – У меня ЭЦП установлена, оформлю по правилам. Даже если захотят придраться, не выйдет.

– Молодчинка, – парень качается в мою сторону и дружески соприкасается плечом к плечу. – А теперь давай посмотрим, что имеем в сухом остатке.

– Ну давай, – скашиваю на него взгляд и улыбаюсь.

Прикольный он.

Как друг – идеальный. Реально пытается поддержать, а не отмахивается, как сделали бы многие.

– Старший Игнатов гарантирует тебе кучу проблем, если не уволишься, потому что ему выгоден союз с Марковым. Верно?

– Ага.

– Младший Игнатов грозится засадить за решетку, если уволишься и не уговоришь Арского подписать новый договор?

– Точно так.

– Бывшая невеста Арского тоже наседает и обещает сделать гадость, если тронешь то, что принадлежит ей…

– В точку.

– А кого конкретно она имеет ввиду?

Приподнимает он бровь.

Ухмыляюсь, открыто глядя в серо-голубые глаза любопытного парня.

– А вот тут, Дениска, даже не знаю, что сказать, – морщу нос, – Витя ей нужен, или Ваня, черт ногу сломит. Постой, а может, она из этих… как их там? МЖМ-щиц, во! Ну, когда один мужик – хорошо, а два – еще лучше? Бутербродик, чё!

– Приколистка, – смеется Горин, запрокидывая голову и прикрывая глаза. – Вера, с тобой реально не соскучишься.

– И не говори, – киваю, поддакивая, – жила тихо-мирно, никого не трогала, зато теперь постоянные приключения на виражах. И не знаю, когда этот ералаш закончится.

– Закончится скоро, не переживай, – произносит Денис уверенно.

Так уверенно, что я отвлекаюсь от разглядывания воды и вновь смотрю на него.

Хочу ему верить.

Очень хочу.

– Так ладно, а что с Виктором думаешь делать? – прищуривает он один глаз. – Ты же в него влюбилась? Правильно я понимаю?

– Правильно, – прикусываю губу, катая в руках уже пустой стаканчик из-под кофе.

Говорить про Арского сложно. Но, может быть, стоит озвучить это вслух? Не столько для Горина, сколько для самой себя, чтобы до конца осознать: другого выхода все равно нет.

– С ним ничего делать не буду, – надуваю губы, медленно выпуская воздух, – я… сказала ему, что беру паузу на выходные, а чуть позже постараюсь вообще исчезнуть. Может, на север улечу к родителям. Так, думаю, будет правильно.

– Бежишь, значит?

– Наверное, – дергаю плечом. – В любом случае я не стану той, кто нанесет ему вред намеренно. А взбесившийся Игнатов, когда поймет, что я соскочила с его крючка, захочет мстить. И я боюсь, что Витя пострадает из-за меня…

– То есть, ты – девчонка, решаешь за взрослого мужика, как будет правильно и лучше для него? Не советуясь с ним? Не думаешь, что это по крайней мере нечестно?