Еще вчера Амали правила железной рукой и флюидами любви, еще вчера Алавия давила Бесконечный Лес и готовилась уничтожить дриад. Контраст оказался так велик, что светлые эльфы невольно потеряли голову и забегали, в легкой панике. Бранд наблюдал, думая о Марене и том, как в Стордоре раздували настроения «убить всех, кроме людей», по сути, ничем не отличавшихся от того, что творилось сейчас в Алавии.

Возможно, стоило вместе с Ланой направить сюда и Марену, для развития дружбы.

— Вы виноваты, что к этому пришло! — заявил пожилой бледный эльф героям.

— Мы? — сделал вид, что удивлен, Бранд.

— Поэтому вам и охранять нашу королеву!

Он удалился, сердито и вульгарно сопя и ругаясь сквозь зубы, а герои переглянулись. Бранду от Амали, в общем-то, требовалось лишь воздействие на дриад, а если бы он хотел ее убить, так давно убил бы.

— Время поджимает, — напомнил Ролло, — давайте уже приступим.

Амалиниииэ ступила «под сень Бесконечного Леса» и затем ее и героев с Минтом и дриадами перенесли вглубь Бесконечного Леса. Неподалеку от статуй Филоры и королевы дриад, которыми они любовались в прошлый раз и Амали зашагала к Поляне Рождения. Сто ритуальных шагов, падение ниц, объятия Леса, в знак того, что она раскаивается и припадает к месту рождения дриад, мол, она поддерживает рождение новой жизни и не будет больше убивать. Что-то в таком духе, у эльфов имелись схожие ритуалы, опять же указывающие на сходство с дриадами или происхождение от них, как у авианов с драконами.

— Дорогая, на живот не дави, — суетился рядом Минт. — Давай, я поддержу.

Объятия вышли неловкими, огромный живот не давал Амали как следует прижаться к земле, и поза эта вызывала беспокойство у Минта, который наверняка не разбирался и в вопросах деторождения, даже несмотря на сельское прошлое.

— Новая будущая жизнь соприкоснулась с нашей! — объявила жрица дриад.

Вся в коре, мху, на голове виднелось гнездо. Из рассказов Бранд знал, что местную Верховную похитили и принесли в жертву, закопали под мега-деревом у Провала, но на его взгляд, та верховная и эта жрица ничем особо не отличались.

По крайней мере внешне, не заглядывая в Статус.

— Это знак особого благоволения Филоры! — провозгласила жрица.

Ни слова про Адрофита и Амали стояла, склонив голову. Все это до того отдавало историей из Города Любви с дочерью Валланто, что Бранд невольно скрежетнул зубами, сжимая руку в кулак.

— Уже скоро, — шепнул Ролло, — я позвал всех героев Дарнии, и король Дариус выделит войска.

— Герои орков и ханская сотня не дадут демонам вырваться! — поддержала Лана.

Бранд ощутил, что у него подергивается глаз. Спрашивать, чего вчера не рассказали, было бесполезно, равно как и требовать все отменить. Друзья хотели помочь, как могли, с этим стоило только смириться и учесть в будущих планах. Сколько бы ни погибло живых, все равно их будет меньше, чем гибель всех.

— Ритуал объятий Леса проведен и Лес поприветствовал новую жизнь! — объявила жрица.

Дриады вокруг ощутимо расслабились, даже загомонили немного, но тут же умолкли под пристальным взглядом Мелье. Похоже, Хранительница Первой Ветви не слишком понимала, чем вызвано все происходящее и поэтому слегка нервничала, подозревая ловушку для королевы дриад.

— Интересно, если бы нас не было, убили бы они Амалиниииэ, явись та одна? — спросила Лана.

— Если бы нас не было, она бы никогда не явилась сюда одна, — проворчал Бранд.

— Теперь ты можешь предстать перед Матерью Лесов и сообщить ей о своем раскаянии! — закричала жрица.

— Мать Лесов, — хмыкнула Лана. — Все равно, что у нас кто-то назвался бы Отцом Степей.

Титул подошел бы Минту, мысленно рассмеялся Бранд. Отец и любимец Великой Степи.

— Чем славнее прошлое и хуже настоящее, тем громче титул, — философски заметил Ролло.

А ведь он прав, подумал Бранд, дриады так и не смогли оторваться от своего прошлого и пойти в будущее, может потому и вымирали медленно. Но вот в будущем разговоре обязательно стоило все это учесть.

Первое, что отметил Бранд — королева дриад, Первая Ветвь, ничуть не изменилась. Все такая же плотная, тяжелая, почерневшая от времени деревянная женщина. Сбитое временем и бедствиями дерево, не уступающее железу.

— Мать Лесов, — Амалиниииэ встала на колени и склонила голову, — прими мое раскаяние и дар.

Похоже, именование матерью лесов было частью ритуала, частью того прошлого, к которому следовало взывать, если Бранд хотел добиться помощи дриад. Затем он отметил, что принцессы дриад, сухие, легкие и звонкие, улыбаются Минту и машут ему руками. Несомненно, это же заметила и Амали, но опять промолчала и ничего не сделала, возможно потому, что за ней наблюдали герои.

— Алавия больше не будет воевать с вами, и я прошу принять в дар мега-деревья, выращенные на плоти и костях дочерей Леса, неподалеку от Провала. Алавия готова подписать мирный договор с Бесконечным Лесом и помочь с остановкой наступления Диких Земель, а также с беспокойными соседями, если потребуется.

Дриады из свиты королевы и принцессы загомонили, словно затрещали ветками и сучьями, королева молчала и смотрела пристально на Амали, склонившую голову, словно отдающую себя в ее власть.