Шрифт:
– Ну, да. Я туда на вызов ездил, разбирались, как так получилось.
– Так вот, она там ехала.
– Не смеши … - Михаил Афанасьевич замолчал резко, как будто язык проглотил. Сухо кивнул: - Понял, Наташ. Извини, был не прав. Давай, куда-нибудь отнесу твою пациентку. Давно с ней такое?
– С самого начала. Пойдём.
Пройдя по коридорам и никого не встретив, Наталья Викторовна толкнула дверь одноместной палаты:
– Вот сюда. Можешь опустить на кровать? Сейчас я только ботинки с неё сниму.
– Да, конечно…
Михаил Афанасьевич подождал, пока Наталья снимет с пациентки ботинки, осторожно опустил её на кровать и потом прикрыл тихо за ними обоими дверь. В памяти мужчина отметил, что сыну надо запретить даже близко приближаться к этой девочке. Что-то было с ней не так. При этом со стороны казалось, что она обычный совершенно человек. Но всё же… Нет. Лучше держаться на расстоянии от таких «обычных». Особенно если учесть, что она «выжила у змеиного обрыва», где по данным самого главы департамента выживших не было. А значит, кто-то позаботился о том, чтобы официальной версией была именно это.
– Итак, Наташ… - словно уловив что-то, мужчина вопросительно огляделся по сторонам, никого не увидел и снова воззрился на хозяйку кабинета. – Чайком не угостишь? Я же правильно помню, что с четырёх до шести у твоих пациентов процедуры.
– Правильно помнишь, - согласилась Наталья Викторовна. – И раз ты прибыл именно в этот отрезок, ты хотел со мной о чём-то поговорить до этого?
– Всё-таки десятки раз говорил, что ты умница.
– Миш, пожалуйста. Оставь свои комплименты до другого раза?
– Хорошо, хорошо. Давай по порядку, про эту… Арину Яблочную.
– Личные дела пациентов тебя не касаются.
Арина, осознавшая себя несколько секунд назад в кабинете, дёрнулась и снова уставилась на свои призрачные руки. И что это такое?! Что это вообще происходит? Ничего не понятно было! А тут ещё и Наталья Викторовна… Человек, сидящий напротив неё, воспринимался как-то немного иначе. С ним лучше было не спорить. Но как донести эту информацию до той, кому она предназначалась, было совершенно непонятно.
– Наташ. Давай без выкрутасов, очень тебя прошу. Ты же знаешь, что я могу поднять дело…
– Можешь, - согласилась Наталья Викторовна, - Это твоё право. Так что, хочешь – делай. Я тебе ничего сообщать не буду. В принципе.
– Наташ, ну, что ты вечно поворачиваешь ситуацию в такую дурную степь? Твой дурной характер…
– Хватит, - женщина скрестила на груди руки. – Просто, хватит. Ты пришёл сюда из-за какого-то моего пациента. Девочка не имеет никакого отношения к этому пациенту, я так полагаю. Какие проблемы?
Арина, покачав головой, устроилась на краю рабочего стола Натальи Викторовны. Нет, не так. Проблемы могли быть у хозяйки центра! Потому что гость вёл себя слишком нахально. Так, словно он был сейчас не просто «гостем», а хозяином положения.
Девочка невольно сжала губы, сердясь сама на себя и заодно на этого самого Михаила Афанасьевича. Почему бы ему не уйти?
Мужчина нахмурился:
– Наташ, ты что-то сейчас сказала?
– Я? – опешила от неожиданности хозяйка кабинета. – Только то, что ты был заинтересован в пациенте, а не девочке.
– Да?! – вот теперь удивление мужчины стало неприкрытым. – Но я же точно слышал… Показалось?!
– Так, по порядку, пожалуйста…
– Обойдёмся. С этим пациентом ты меня потом просто сведёшь. Меня интересует именно эта девочка, собственно. Видишь ли, с ней учится мой сын. И…
– Его новая игрушка? – поджала губы Наталья Викторовна.
– Что-то вроде…
– Пусть держится от неё подальше.
«Наталья Викторовна», - Арина с изумлением оглянулась на своего лечащего врача.
Михаил Афанасьевич поморщился:
– Она одна из твоих пациенток?
– Не только и не столько. Со следующего понедельника она будет жить в моей квартире. Со мной в том числе. Поэтому…
– Понял… Наташ, ты была бы более гибкой что ли. Это я тебя знаю, знаю, насколько ты хороший специалист. А кто-нибудь не посмотрит на твои способности, кто знает, что тогда случится?
«Слушай!», - Арина, не выдержав, уставилась в глаза гостя. – «Шёл бы ты что ли отсюда! Подобру-поздорову! Я буду защищать Наталью Викторовну!»