Жанна рассмеялась. "Ох, Ладка, боюсь, это отпугнет даже самых стойких кавалеров!"

Они погрузились в работу, не подозревая, что судьба уже готовит Ладе встречу, которая перевернет все ее представления о любви, честности и балансовых отчетах…

Лада сидела перед компьютером, уставившись на экран с таким же отчаянием, с каким обычно смотрела на годовой баланс с расхождением в миллион рублей.

"И это все?" – простонала она, просматривая ответы на свою "улучшенную" анкету. "Жанка, ты говорила, что от кавалеров отбоя не будет!"

Жанна заглянула ей через плечо. "Ну, зато их много! Смотри, вот этот симпатичный…"

"Ага, прямо копия Вадима Семеновича в молодости," – фыркнула Лада. "А вот этот вообще предлагает встретиться в ресторане и обсудить 'выгодное финансовое предложение'. Я что, похожа на офшорную компанию?"

Жанна рассмеялась. "Ладно тебе, не унывай. Rome wasn't built in a day, как говорят англичане."

"Угу," – буркнула Лада, – "а баланс не сходится за один вечер. Знаю я эти поговорки."

Вдруг компьютер пиликнул, оповещая о новом сообщении. Лада лениво кликнула на иконку и… застыла.

"Жанка! Смотри!"

На экране красовалось сообщение от пользователя с ником "Платон37":

"Здравствуйте, прекрасная Лада! Ваш профиль – как глоток свежего воздуха в душном мире типовых анкет. Скажите, вы действительно считаете, что дебет с кредитом могут быть романтичными?"

Лада почувствовала, как ее сердце забилось чаще. Наконец-то кто-то, кто понимает!

Следующие две недели пролетели как один миг. Лада и Платон переписывались днями и ночами. Он был умен, остроумен и, казалось, понимал ее как никто другой.

"Представляешь, Жанка," – восторженно рассказывала Лада подруге, – "вчера мы три часа обсуждали философию Канта и ее применение в современной бухгалтерии!"

Жанна закатила глаза. "Боже, Ладка, да вы созданы друг для друга. Два ботаника-философа."

Но Лада ее не слушала. Она была на седьмом небе от счастья. Платон понимал ее шутки, разделял ее взгляды на жизнь и, кажется, действительно ценил ее такой, какая она есть.

И вот, спустя две недели интенсивного онлайн-романа, Платон предложил встретиться.

"Дорогая Лада," – писал он, – "я знаю чудесное литературное кафе. Там подают лучший в городе чай и играет живая музыка. Что скажете?"

Лада колебалась ровно 37 секунд – по одной на каждый год Платона.

"Я согласна!" – написала она, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди.

В день встречи Лада нервничала так, словно сдавала годовой отчет лично президенту. Она перемерила весь гардероб, прежде чем остановиться на строгом, но элегантном костюме.

"Ну вот, теперь я похожа на главного бухгалтера, а не на девочку с обложки," – пробормотала она, глядя в зеркало.

Лада стояла перед зеркалом, нанося последние штрихи макияжа, когда в дверь позвонили. Она вздрогнула, размазав помаду.

"Черт! Кого там принесло?" – пробормотала она, направляясь к двери.

На пороге стояла ее мать, Антонина Павловна, с выражением лица, которое Лада знала слишком хорошо – смесь праведного возмущения и мученического страдания.

"Мама? Что случилось?"

"Ох, Ладушка!" – воскликнула Антонина Павловна, проходя в квартиру. "Беда у нас! Твоя сестра… Коллекторы… Квартиру отберут!"

Лада почувствовала, как внутри все сжалось. "Так, спокойно," – сказала она себе. "Дыши глубже. Представь, что это очередная налоговая проверка."

"Мама, давай по порядку. Что случилось с Катей?"

Антонина Павловна разразилась потоком слов: "Ее Витька, балбес, кредитов набрал! Говорит, изобретение какое-то сделал, скоро разбогатеют. А пока коллекторы звонят, угрожают! Ладушка, милая, выручай! Ты же у нас главный бухгалтер, при деньгах!"

Лада вздохнула. История была старая как мир – или как бухгалтерский учет.

"Сколько нужно?" – спросила она, уже зная ответ.

"Восемьсот тысяч, доченька. Но это ненадолго! Вот Лёшик свое изобретение запатентует, мы тебе сразу вернем! И заживем все в достатке!"