Время это такой безжалостный палач. Он рубит тебя по кускам. Медленно и размеренно. Ты не можешь его остановить и отбежать назад, чтобы сделать все не так. Не можешь договориться с ним, потому что он не принимает плату. Не можешь разрушить его, потому что находишься в его мире, где этот палач главный элемент.

Я Марк Равинский, сражался с верховным древним и победил его, я обманул темную Мать и закрыл портал на Изнанку. Я боролся с темными силами еще в утробе своей матери и помню эти тяжелые испытания. Но сейчас мне страшно. Я стою и смотрю на подвижные створки дверей, за которыми врачи спасают мою любимую и борются за жизни моих детей. И я совершенно беспомощен. В эту минуту, не задумываясь, отдал бы свою жизнь, но эта жертва не поможет. Она никому не нужна. Сейчас действуют другие законы, и я подчиняюсь им.

Мне нужна моя семья. Нужны эти два крошечных человечка и мое сокровище, сердце, без которого я вряд ли смогу существовать. Силы небес, помогите нам… Помогите двум невинным созданиям и той, которая их уже любит. Мне больше ничего не надо. Мне некого больше просить. В этом мире ваше могущество неоспоримо. И мне нужна ваша помощь. Прошу…

Сколько я простоял в прострации, не знаю, словно выпал из жизни и из сознания. Мне было страшно возвращаться в реальность. Ведь пока я не вернулся, в моей жизни все остается – Мия, сын и дочь. Но где-то позади послышались торопливые шаги и стук створок от дверей в отделение, это вернуло меня в реальную жизнь. Я оглянулся и увидел медиков, устало покидающих операционный бокс. Растерянно вглядываясь в их лица, я пытался угадать результат, не решаясь спросить напрямую. Оттягивал мучительный момент. Оберегая свою счастливую вселенную, я действовал как трус. Мне не хотелось падать в пропасть, и все мое существо цеплялось за край этой пропасти, надеясь легко выбраться на ровную поверхность, где солнце, мир и счастливые глаза моей любимой.

Все прошли мимо меня. Словно меня нет. Словно я тень. Несуществующий объект. Почему никто не остановился и ничего не объяснил, это жестоко. Вот так оставлять человека с разными мыслями, в которых он обязательно разовьет только страшные.

Створки снова распахнулись, и появился тот молодой врач, с которым я разговаривал. Встретившись со мной взглядом, он замедлил шаг и устало стянул маску с лица.

Я стоял и смотрел на него, желая вырвать из его губ хорошее известие и где-то в глубине души радовался тому, что он так долго молчит.

– Операция сложная, – наконец сказал врач. – Редкая патология. Ваши дети в реанимации.

После этого мой собеседник замолчал, опустив глаза на маску, которую он мял в руках.

– А она? – не выдержал я, чувствуя, как холодеет в моем сердце. – Как моя жена?

Затянув паузу, молодой врач поднял глаза и тихо произнес:

– Если вы верующий – молитесь.

Это нужно объяснить. Иначе можно сойти с ума

Как вынести это и не сойти с ума… Когда каждая минута равна году мучений. Когда каждая мысль – о ней. Когда душевная боль растет словно огромный адский разлом, затянуть который не хватает сил.

Я хочу любить этот мир, но иногда он так больно хлещет кнутом отчаяния… Так по-садистски вбивает гвоздь в сердце. И уничтожает опору под ногами. Где взять силы? Скажите, люди! Ответьте, небеса! Я чувствую одиночество. Такой гигантский портал одиночества, куда меня затягивает без остановки и пощады. И предательство. Словно тот, кому я доверял – предал меня.

Ночное небо усыпано звездами так часто, что даже не найдешь места без сверкающей точки. Как долго я уже смотрю на него? Не знаю. Уже рассвет. А я простоял остаток ночи, желая вернуть свою жизнь. Ту счастливую. С прекрасной улыбкой моего сокровища. С ароматом зеленого яблока от ее волос. И с ее словами: я с тобой до конца.

Если бы я мог, кричал бы сейчас изо всех сил, но сил во мне не осталось. Я просто пустой футляр для чего-то. И даже сам не знаю, для чего.

С рассветом я побрел ко входу в больницу. Опустошенный. Раздавленный. С глубоким отчаянием. Ноги сами несли мое тело, словно мне было все равно, куда они меня принесут. Но как оказалось, они привели меня в отделение и оставили возле двери с двумя подвижными створками. На то место, откуда я уходил, не помня себя от горя.

Уже знакомый молодой врач подошел ко мне, предлагая отойти в зону отдыха возле окна.

– Эти часы были критическими, – сказал он, устало глядя на меня. – Думаю, они справятся.

Вздрогнув, я ощутил волнительный толчок сердца.

– Что? Это значит, им лучше?

– Да, – неуверенно произнес медик. – Пока рано делать прогнозы, но динамика меня радует.

– Мои дети не умрут?

– Надеюсь, все будет хорошо.

Я закрыл глаза и медленно выдохнул.

– Вам плохо? – с тревогой спросил врач, подхватив меня под локоть.

– Нет, – отозвался я, открыв глаза. – Просто переживания.

– А вашу жену сегодня переведем из реанимации, – продолжил мужчина. – После обеда можете ее навестить. Она спрашивала о вас. – Шагнув в сторону коридора, молодой врач оглянулся и добавил: – Ваша жена сильная женщина.

Что происходит? Мир изменился за одну минуту. Я словно долго и мучительно тонул, разрывая легкие криком в толще воды, а потом чья-то рука вырвала мое тело из омута смерти и понесла к небесам. Я живу. Я дышу. Я снова вижу весь мир. Боже мой…