– Здесь… должно быть, где-то здесь! – Она метнулась к статуе Барлоу, ощупала ее, попыталась сдвинуть с места, явно не осознавая тщетность своих усилий.

Статуя была огромна. При падении она раскололась надвое, и куча мелких трещин змеилась по спине и бокам статуи. Десятки сколов делали разлом похожим на рваный шрам, разделивший ее вдоль на две несимметричные половины. С большим трудом угадывались волосы до плеч, свободная туника. Статуя могла принадлежать как юноше, так и девушке, но перевернуть ее, чтобы взглянуть на лицо, не представлялось возможным.

– Тебе помочь? – негромко поинтересовался Амир, понимая, что стоять просто так как-то глупо.

Аттина подпрыгнула и обернулась, глядя на него испуганными глазами.

В этот самый момент в проходе между комнатами появилась Гвен.

– О, привет, Амир, не ожидала тебя здесь встретить.

– Помоги мне. – Аттина опустилась на колени рядом со статуей. – Потом поболтаете!

– Ты что-то потеряла? – поинтересовался Гатри-Эванс.

– Она что-то нашла, – с улыбкой пояснила Гвен, примериваясь, чтобы спрыгнуть в чашу фонтана.

Амир легко перемахнул через бортик и предложил ей руку.

– Спасибо!

Под задумчивым взглядом Гатри-Эванса девушки осмотрели статую со всех сторон. Пыли на ней очевидно поубавилось. Больше никаких видимых результатов это не принесло.

Едва заметно вздохнув, Амир подошел и аккуратно, за уголок, вытащил видавшую виды пластиковую папку из щели между двумя половинами статуи.

– Не это ищете?

Аттина медленно подняла голову.

Он узнал этот взгляд. Аттина ищет виновного в смерти сестры, и Амир только что убедил ее в том, что это он.

Мы гуляли в саду, сдержанно обсуждая наряды, флирт, балы и человеческие причуды – ничего не значащая болтовня двух юных девиц.

Наша беседа не могла не обратиться к темам, свободное обсуждение которых обычно способствует возникновению доверительной дружбы между девицами. Будучи незначительно старше и располагая некоторым опытом, при обсуждении этих тем я имела существенные преимущества и могла зарекомендовать себя наилучшим образом.

– Ориан, ты хочешь остаться здесь?

Принцесса (мне нравилось так ее называть, сразу и характеристика, и завуалированное оскорбление) внезапно остановилась, и мне пришлось неблагородно взмахнуть руками, чтобы не влететь ей в спину.

– Я спрашиваю, ты хочешь остаться здесь? – переспросила она таким тоном, что воздух готов был замерзнуть в летнюю жару.

Хотелось напомнить ей, что я приехала сюда не по своей воле и была бы счастлива покинуть эти гостеприимные стены, но благоразумно сдержалась.

– Что от меня потребуется? – как можно равнодушнее поинтересовалась я вместо этого.

– Не болтать, – произнесла эта заносчивая… принцесса! И стремительно пошла по дорожке.

Сад находился внутри крепостных стен замка, и я впервые оказалась у дальней его части. Неприметная калитка вела за живую изгородь, за которой высились огромные ворота, которыми ни хозяева, ни прислуга никогда не пользовались. Дело было в том, что замок стоял у озера и за сотни лет его существования вода подобралась практически к самым его стенам.

С берега открывался изумительный вид. Полукруглый каменный мост, сложенный из все того же желто-коричневого камня, перехватывал озеро в узкой его части, и его отражение в воде казалось удивительно четким. Две каменные дуги словно образовывали круг. Красиво.

Пели цикады, кусты и деревья, растущие на берегу, приветственно шевелили листвой, уединенное место казалось удивительно живым.

– Стой здесь, – бросила эта… даже слово не подобрать… гостеприимная хозяйка и торопливо пошла к озеру.

В то время как она поднималась по мосту с одной стороны, с другой ей навстречу торопился некто определенно мужского пола. Лица было не разглядеть, но темные волосы и ладная фигура вполне позволяли дорисовать в воображении привлекательную внешность молодого джентльмена.

Хозяйская дочь бегает на свидания, как какая-нибудь горожанка или крестьянка. Занятно. И что еще занятнее, я теперь ее наперсница.

Пара встретилась на середине моста. Они трогательно взялись за руки, словно позируя для холста живописца.