Надежда, не ожидавшая таких откровений, охнула, зажав рукой рот, и даже глаза вытаращила от изумления. Нет, то, что безродных магов женщин судьба в клане ждала незавидная она и так предполагала, хотя, то, что это больше смахивает на рабство, не догадывалась, но то с какой ненавистью женщина говорила о собственном сыне, смутило ее неимоверно.

Видимо эмоции на лице девушки были очень уж ярко выраженные, отчего бабулька чертыхнулась, но ситуацию разъяснила.

— Во всех кланах и родах, женщина, родившая магически одарённого ребенка, считается свободной от обязательств. Отношения с ней, как правило, узаконивают, беря в жены или наложницы, но в моем случае не сработало не то ни другое. Я успела троих родить, когда Виктору, самому перспективному из детей, семь лет исполнилось, и он, как старший сын, имел право забрать меня. Он мог избавить меня от этого ада, но отказался.

Женщина зашипела, с болью вперемешку и ненавистью посмотрела в окно на так и маячившего сына, потом на замершую в шоке девушку и усмехнулась кривовато.

— Не бойся, не сумасшедшая я, — хрипло и грубовато заверила она, — просто как вспомню дни минувшие, так злоба душу разъедает, не отпускает никак. Сам Морозов тогда, глава объединённого клана, лично привел сына ко мне и спросил готов ли он забрать мать, освободить и заботится обо мне, а тот отказал. Представляешь? Мой семилетний сын на полном серьезе сказал, что долг перед кланом превыше родственных уз, и каждый должен приносить пользу, а кормить впустую женщину, которая может принести одаренное потомство глупо. Глупо, понимаешь? Словно место кобылы в стойле определил.

Бабулька втянула воздух с неприятным присвистом и снова уставилась в окно.

— Не такого я от единственного сына ожидала, — призналась она горько, — думала, помощь мне будет, забота. Надеялась, никто больше на тело мое претендовать не сможет, семью нормальную хотела. Я же любила его до умопомрачения, несмотря на то, что папаша его тем еще козлом и извращенцем оказался. Думала, заживу теперь свободной, а меня использовали, да выкинули как вещь ненужную… да если бы не Ессей, то я еще лет тридцать назад сдохла бы.

Женщина сжала зубы и, кажется, хотела еще что-то сказать, но исповедь ее прервал звуковой сигнал на простеньком с виду браслете. Марья Ильинична тут же оторвала злой взгляд от окна и выдохнула с облегчением.

— Так, тащи чемодан, — скомандовала она решительно, — я тут знакомого своего вызвала, он тебя на вокзал отвезет, а там уж ты, деточка, сама думаю, сориентируешься, как ублюдку моему в лапы не попасться.

Спорить шокированной Надежде, после таких личных откровений собеседницы, даже в голову не пришло. Метнувшись в комнату и подхватив вещи она, не раздумывая, бросилась за бабулькой.

Женщина же направилась не вниз по лестнице, к охраняемым входам, а наверх.

— Так, где-то у меня тут ключ был, — стоя на лестнице, Марья Ильинична отперла чердак и решительно поманила за собой девушку.

Пробираться через наваленный хлам с чемоданом в руках было не легко, впрочем Надежда не роптала. Пройдя через всю длину здания, бабулька поднялась на три скрипучих ступеньки, снова порылась в карманах и, открыв жалобно пискнувший замок узенькой, низкой двери, вывалилась на единственный плоский пятачок крыши.

— Ну, вот и все, дальше сама, — буркнула женщина и указала на почти вплотную прилегающую крышу соседнего здания.

Надежда внимательно огляделась и, увидев, что периметр соседнего дома ниже почти на два метра поморщилась.

— Ничего, молодая, спрыгнешь, — прикрикнула на нее Марья Ильинична, — и поторопись уже. Запомни, тебе надо пройти в противоположный конец дома, перелезть на следующее здание и влезть в разбитое окно ближайшего чердака. Там, с торца здания, по той черной лестнице, куда попадешь уже и спустишься да в крытую черную коляску, что у входа стоит и заберешься. Михал Иронович мой друг старый и надежный — он тебя на вокзал то и доставит. Ну, все поняла?

Надежда Константиновна кивнула неуверенно, прикидывая как лучше пробраться с чемоданом по не слишком ровной и чуть покатой крыше, но тут со стороны улицы послышался шум и бабулька напряглась.

— Ну, похоже, что подмога Витюшина прибыла, сейчас требовать, угрожать, да обыскивать все начнут, — ухмыльнулась она довольно, в предвкушении очередного развлечения в виде скандала, — ну? А ты чего встала? Иди быстрее, пока ищеек по следу не пустили.

Надежда охнула испугано — неужели и такие здесь имеются? А потом резко обернулась и быстро обняла ставшую ей родной Марью Ильиничну.

— Встретимся еще! Я как все наладится, навещу вас обязательно, — шепнула она тихо и, подхватив чемодан, рванула по указанному маршруту.

— Все! Иди уже! Храни тебя Всеединый и мать его пресветлая, — послышался торопливый шёпот в ответ, а потом закрываемая дверь пискнула, а бабка пропала, словно и не было ее здесь.

19. Занимательная география

Поезд, в котором ехала Надежда, оказался даже более комфортным, чем тот, в котором она ехала в Москву год назад.