– А когда это было? – я перебирал все возможные варианты того, что Стелла не открывает. Может, в ванне лежит и не слышит? Но у неё всегда в доме горничная присутствует. Кстати…

– А горничная тоже должна быть дома?

– Не знаю, – Толян пожал могучими плечами, – я в три часа сменился, при мне не приходила и не уходила. Но я могу у сменщика узнать, если очень надо.

– Надо, – решил я, и парень полез за мобильником.

Сменщик сообщил, что горничная ушла около полудня, счастливая и довольная, так как Степанида Алексеевна её отпустила, сказав, что у неё приватная встреча. Такое бывало и раньше, поэтому горничная, чрезвычайно обрадованная внеплановым выходным, уехала к родителям в пригород. С кем и во сколько конкретно у хозяйки должно было состояться рандеву, девушка не знала.

– Значит, Степанида, – я старался не забываться и называл Стеллу официальным именем, – вернулась, чтобы с кем-то встретиться. Следовательно, она должна быть дома. Ты точно не мог её пропустить, Толян?

– Точно, – твёрдо ответил охранник, – это поздно вечером иногда трудно бывает сохранить бдительность, особенно если за двоих сутки берёшь, а сейчас-то совсем не поздно, так что я внимательно смотрел. Тут посетители редкие, всё же не многоэтажка современная. Хорошо если раз в полчаса кто-то пройдёт, а то и реже.

– Может, ей позвонить? – вдруг предложил Алексей, и я шёпотом выругал себя за несообразительность. Ну конечно, если Стелла, например, нежится в ванне, то телефон у неё наверняка с собой.

Однако безликий женский голос вежливо сообщил нам, что «абонент находится вне зоны действия сети» и предложил оставить голосовое сообщение.

– У тебя есть запасные ключи? – тяжело вздохнув, спросил я у охранника, и тот мрачно кивнул.

– Нам все хозяева оставляют запасной комплект на случай аварий или ещё какого форс-мажора, – пояснил он, – но мне нужно будет потом протокол составить.

– Главное, чтобы его не пришлось составлять полиции, – проворчал я, наблюдая, как Толян аккуратно вставляет ключ и дважды поворачивает его в замке. – Давай-ка я пойду первым, мало ли что там… Мне и отвечать, если что.

На самом-то деле я пошёл первым на тот случай, если у Стеллы припасено какое-нибудь проклятье для незваных гостей. Я-то справлюсь – стряхну и дальше пойду, а простому человеку может стать худо.

Но, как ни странно, никакой магической защиты на двери не было, и мы беспрепятственно прошли в квартиру. В абсолютно пустую квартиру… Нет, мебель и всё остальное было на месте. А вот хозяйки не наблюдалось.

– Степанида, мать твою, Алексеевна! – громко крикнул я, уже совершенно не рассчитывая услышать ответ. – Отзовись, красота моя ненаглядная!

Послушав ещё минуту тишину, которая стала казаться неприятно гнетущей, я оставил Толяна и Алексея в холле, а сам решительно прошёл в гостиную, даже не сняв уличной обуви. Во-первых, у Стеллы это было не принято, а во-вторых, сильно испачкать туфли за те десять шагов, что мы сделали от такси до выметенного крыльца, я всё равно не успел.

В гостиной всё было готово к романтическому свиданию: на столе в ведёрке со льдом охлаждалась бутылка дорогого шампанского, стояла ваза с фруктами, несколько накрытых колпаками тарелок. Сверкали подсвечники с не зажжёнными пока свечами. В общем, видно было, что Стелла готовилась к приятному вечеру. Осталось понять, где, собственно, сама хозяйка всего этого великолепия.

– Стелла, – уже не таясь, позвал я, переходя на иное зрение и по-прежнему не находя ни малейших следов присутствия заклятой подружки.

Убедившись, что мои спутники по-прежнему топчутся в холле, я частично открылся тьме и тут же вернулся в обычное состояние. Из спальни однозначно тянуло смертью, причём смертью дурной, неокончательной. Терпеть такое не могу, но меня, понятное дело, никто не спрашивал.

– Толян, Лёха, – позвал я и тут же услышал шаги, – давайте быстренько проверим комнаты: не нравится мне всё это.

Отправив Алексея проверять кухню, я направился в сторону кабинета, а Толян, подумав, зашагал к спальне. Этого я и добивался, так как хотел, чтобы тело обнаружил кто-то посторонний, а не я и не Алексей.

– Твою ж! – предсказуемо раздалось из спальни, и в гостиную выскочил белый, как мел, охранник. – Она там! Мёртвая, это к бабке не ходи!

– Звони в полицию и в "скорую", Толян, – распорядился я и, пока охранник набирал 112 и с кем-то там разговаривал, скользнул в кабинет, быстро смахнул в карман пальто лежащий на краешке стола телефон и вышел обратно. Занятый переговорами Толян ничего не заметил, а Алексей понимающе кивнул.

– Иди встречай полицию и медиков, – скомандовал я охраннику, который, как любой служивый человек, предпочитал чёткие инструкции, – мы никуда не уходим, ждём здесь.

– Слушаюсь, – на автомате козырнул охранник и быстрым шагом вышел из квартиры.

– А теперь быстро, – прислушавшись к удаляющимся шагам, сказал я, чуть ли не бегом устремляясь в спальню, – руками ничего не трогаем. Лёха, выпускай Синегорского, зуб даю, что нашу красавицу отравили.

Алексей кивнул и буквально через полминуты неспешным, совершенно не свойственным ему жестом отодвинул меня в сторону, опускаясь на корточки возле раскинувшейся на кровати Стеллы. В её открытых глазах, устремлённых в потолок, застыло выражение какого-то детского удивления.