Князь ничего не сказал. Он, как вошёл, так и вышел молча. Его волю нам чуть позже Борис Аркадьевич озвучил. Противиться ей у нас в головах даже и мысли не возникло. Собрались, оделись и поехали. Все втроём на заднем сиденье одной большой чёрной машины типа «чёрный, тонированный сарай на колёсах» (возможно, что ещё и бронированной. Не знаю. Не слишком в машинах разбираюсь. Да и всё равно мне было) смогли разместиться с достаточным комфортом.

В голове осталась сцена, как отец стоит над трупом того воздушника и очень внимательно его разглядывает. Его и его раны. Очень-очень внимательно. Даже не обернулся на нас, когда мы мимо него к машине шли.

Да — мы. Девчонки от меня так и не отлипли. Ни на лестнице, ни на улице. Ни в машине.

В Кремле, правда, отлипнуть пришлось. Апартаменты-то, выделенные под наше проживание, были разными. Никто не стал селить нас вместе — малы мы ещё для такого. Да и, если с Алиной подобное бы ещё как-то прокатило — она Бездарная, и не из Дворян. То вот с Мари — вообще никак: она — официальная невеста моего брата. Нравится это кому или нет. И компрометировать её таким образом никто бы не стал и не позволил.

Так что, развели нас по своим комнатам и оставили. Впрочем, не запретив свободно передвигаться по Кремлю. Ни о каком домашнем аресте и речи не шло.

Потом что? Понятно, что — допросы. Каждого по отдельности и всех вместе. Правда, слава Писателю, не в белой комнате, и не «Имперские специалисты» допрашивали. Да и не столько допросы это были, сколько, пожалуй что, расспросы. И расспрашивал лично Борис Аркадьевич, без лишних лиц и свидетелей. Уточнял какие-то моменты, выяснял детали. Ну и сам на какие-то наши вопросы отвечал тоже. Почти приятная, почти беседа получалась.

Правда, не так уж и много я у него спросить, на самом деле, хотел. Были только две вещи, которые меня в серьёз интересовали: это вернут ли его специалисты мне мой аккаунт… и насколько давно он знал о побеге Семёновой с Мавериком?

На первый вопрос я получил совершенно однозначное заверение, что да — вернут. Конечно же вернут. И в самое ближайшее время. Специалисты уже работают над этим. Вот прямо сейчас, пока мы беседуем, уже и работают.

А вот на второй вопрос, Борис Аркадьевич предпочёл аккуратно уклонился от ответа. «Съехать с темы», как говорится. Обострять и додавливать, припирая его к стенке повторением и вопроса и ужесточением формулировки, я не стал. Но, по косвенным, понять получилось, что не меньше двух недель уже как… что очень сильно не обрадовало. На самые разные, но, в большинстве своём, неприятные мысли это обстоятельство наводило. Две недели двое опаснейших лично для меня людей в бегах, на свободе, а мне об этом «позабыли» сообщить… даже не знаю, как это вообще расценивать можно? Подстава? Пренебрежение? Забота? Предательство?

Однако, какие бы мысли в моей голове, поэтому и другим поводам, не крутились, поделать-то я, всё равно, ничего не мог. Не в той я ситуации и не в том положении. Не настолько крепки мои позиции. Нравится, не нравится, а дальше мне всё равно жить в этом городе, с этими людьми, в этих условиях. Ведь, и от Мамонта, и от отца мне, пока, никуда не деться. Недостаточно я «оперён» для этого. А значит: делаем вид, что всё нормально, что я ничего не понял и им всем, по-прежнему доверяю. И не дёргаемся. «Улыбаемся и машем, господа. Улыбаемся и машем».

Однако, следующий разговор был сложнее. Хоть и короче. Намного короче. Разговор с отцом. И инициатором этого разговора выступал я.

Не хотелось мне идти к нему, но, к сожалению, это было необходимо.

Рабочий кабинет Князя не был слишком большим. Никакой гигантичности, броской роскоши, ничего лишнего: стол, кресло, пара шкафов с какими-то книгами и бумагами. Карта Княжества на одной стене, карта Города на другой. И обе они — интерактивные. То есть, это не большие бумажные листы, взятые в рамку и прибитые к стене, а две большие интерактивные панели, имеющие жестовое «тач-управление», на экран которых были выведены карты Княжества в целом, и города Москва в отдельности. Каждую из этих карт можно было двигать, приближать, удалять, делать на них какие-то пометки, ещё что-то.

Не знаю, подключены ли эти панели были к Всесети, и, если нет, то в каком месте хранились данные с них, но место это должно было всяко быть очень защищённым и очень охраняемым. Всё ж, у Князя в кабинете явно не какой-нибудь общедоступный «Гугл-мепс» висеть будет. Уж про собственноручные княжеские пометочки я вообще молчу.

Окно… в этом кабинете было. Два окна. По правую и по левую руку от стола, в дальней стене помещения. И они даже открывалось. Но открывалось так, что пролезть в него было бы невозможно даже профессиональному цирковому акробату. Да и расположение их было таким, что снаружи, увидеть в них Князя, работающего за своим столом или стоящего у одной из карт-панелей, было нереально.

Ну и граната из РПГ или РПО не смогла бы в них проскочить, так как были они бронированными, и, повторюсь, не открывались настежь. Никогда. Сама их конструкция подобного не предусматривала.

На столе Князя было почти пусто. На его поверхности стояла подставка для двух перьевых ручек. А непосредственно перед самим Князем лежал планшетный компьютер, на котором он что-то, до моего прихода читал или рассматривал.

Не то, чтобы я раньше в этом кабинете не был, но это случалось довольно давно. Ещё до моего «пробуждения». Так что, освежить свои воспоминания и дополнить их личными впечатлениями, было интересно.