А, с другой стороны, я ощущала отвращение и страх, что совсем скоро примутся за меня. Ещё ужасно болела рука. Наручников на мне не было, и я не понимала, как она вообще затекла.

Превозмогая головокружение, я тихо-тихо встала, скользнула к замку. Как хорошо, что это типовой фрегат сопровождения Скорпион. Любимое старьe. У Карлоса было полно таких, когда мы уходили с колонии на Альфа-Центавре.

В этих клетках довольно простой магнитный замок, мы такие вскрывали, когда устраивали диверсию в стане наших союзников, которые в какой-то момент союзничать перехотели. Мне бы малый универсальный радиоэлектронный модуль Энигма-6. Стандартная отмычка разведчиков.

А у меня только рваная каторжная роба.

«Боец, а как действовать, когда у тебя задание, а нихрена нужного нет?» — помню на тренировках у Альдо часто вставал такой вопрос.

В моей ситуации можно было только попробовать свить канат из волос и повеситься.

Как же больно немела рука. Я бегло осмотрела её, только сейчас заметила повязку. Провела по ней рукой и нащупала что-то твёрдое, давящее на предплечье.

Тихо размотала бинт. И увидела … Инициирующий разрядник из автоматической аптечки. Довольно полезная штука для реанимации, например. А ещё, с его помощью Хил, наш медик, мог открыть любой магнитный замок, правда, только один раз! Как он там говорил… Нажать сенсорную панель, замок выдаст несоответствие ключа, отломать крышку сервисного разъёма, вставить разрядник. Импульс должен перегрузить цепи, и замок уйдёт в ошибку.

Но как? Трой положил?! Откуда он мог знать?

Какая разница. Я сломала крышку и уже почти всунула разрядник, как вспомнила, что если сделаю это, раздастся громкий звуковой сигнал.

Нет. Нужно подождать. Я с надеждой посмотрела сквозь решeтку на Троя.

Он сидел на стуле в одних трусах, и мордоврот бил его кулаком в лицо, затем в живот. Трой сгибался, сопел, хватал ртом воздух, но траханные звeзды, он не кричал, не просил остановиться. Какой же гордый. Если бы мы были в другой ситуации, я бы сказала, что он молодец, стойкий парень, но сейчас это нервировало.

Ну же парень, не разочаровывай меня. Мне нужно, чтобы ты закричал. И как можно громче.

От очередного удара Трой едва не перевернулся вместе со стулом. Мне показалось, что я услышала омерзительный хруст, с каким обычно ломаются тонкие кости. Сдавленный стон, но никакого крика.

Кровь из его сломанного носа стекала по губам на подбородок. Он тяжело задышал ртом, словно только что выдержал марафон. Я знала, что он делает — пытается удержать то, что трещит по швам, разрывается, как ветхая ткань. Пытается удержать самого себя.

Сколько раз я также сидела и дышала, по ниточке сшивала себя обратно, чтобы позорно не развалиться. Я надолго задержала на Трое взгляд, и он, словно почувствовал его. Поднял глаза на меня. Удушающе осоловевший взгляд, который вдруг сфокусировался на мне и прояснился. Словно он не знал, что делать, но понял, увидев меня.

Трой ударил ногой в пах замахнувшегося на него амбала. Удар был такой силы, что здоровяк отлетел, истошно зарычав, развалился на полу, сжимаясь от боли и скуля.

Вот он момент. Я подключила разрядник. Писк оглушил меня. По спине пробежал озноб.

Никто не услышал. В ушах звенело от страха, а перед глазами всe спуталось от головокружения, я даже не сразу увидела, что Трой лежит на полу и амбал с яростным криком колотит его ногами. От глухих звуков ударов у меня скручивало внутренности.

Я вышла из клетки и бросилась к двери. Меня разрывало от боли, будто это сейчас прилетело под мои рёбра, что не вздохнуть. Хотелось вмешаться, или сказать, Трой, подогни колени, защити живот.

Тысячу раз я так делала на каторге, когда не могла сопротивляться. Сжималась в позу эмбриона и принимала удары. Так есть шанс не получить серьёзных увечий.

Тихо, как самая маленькая трусливая крыса, добежала до переборки, выход был ещё далеко. Троя снова водрузили на стул. Он хрипел и пытался отдышаться. Его идеально красивое лицо несимметрично опухло, нос стал похож на кровавое месиво.

Я затравленно оглянулась — ещё секунда, и меня точно заметят. Ноги наливались свинцом. Создатель, где же та бесстрашная диверсантка, которой я была. Ну где? Осталась на каторге?

С затаённой мольбой я посмотрела на Троя. Ну взгляни же на меня. Сделай ещё что-нибудь! Рю что-то бормотал, но я не могла сосредоточится. Мысли вязли в паутине надвигающейся паники.

Трой… Укол язвительного стыда остался где-то на задворках сознания. Кто это там говорил, что он сам по себе?

Трой!

Когда его приковывали за щиколотки к стулу, он выдернул ногу и ударил наклонившегося громилу коленом в лицо. Раздались гневные вопли.

Я, что есть силы, побежала к выходу. Оказавшись за ним, услышала голос Троя. Истошный крик боли завибрировал в воздухе, отлетел эхом от металлических стенок корабля, ужалил в сердце.

Неужели, мне его жалко? Нет. Это просто имперский упырь, который получит по заслугам, ему воздаeтся за его сытую жизнь.