– Я согласна, – соглашаюсь, не думая.

А вот это зря. Я забыла, что уступки у адвоката – своя успешная территория.

– Ты становишься моей прямо сейчас. Потом мы поговорим. И если возникнет такая необходимость – откладываем нашу свадьбу.

– Мирон, Мирон! Подожди, пожалуйста.

Я вдруг отчётливо поняла, что сейчас сделаю самую большую ошибку в своей жизни. Поняла, что я не верю ему…

– Ксюша, повернись, – он не обращает на мои слова никакого внимания и вращает меня в своих руках как куклу.

Нетерпеливо расстёгивает пуговицы на спине и пытается стянуть с меня платье. У Мирона ничего не получается. И он, не придумав ничего нового, заваливается вместе со мной на холодную кровать.

Продолжая воевать с моей одеждой, впивается в мои губы. Изматывающий поцелуй длится пару минут, а я в это время пытаюсь подобрать слова, чтобы его остановить.

Да, я согласилась. Но всё произошло так быстро, что я не успела опомниться. Вообще, мне нужно было ответить ему чётко и по делу. А я опять пожалела его. Мне совесть не позволила.

– Ксюша, тебе что, жалко мне одной ночи? Вдруг ты передумаешь после этого переносить свадьбу? Узнаешь, что значит быть рядом с настоящим мужчиной.

Мою шею обжигает его дыхание. Он наваливается на меня и раздирает платье. Я пытаюсь укрыться руками, но он разводит их в разные стороны.

Я понимаю, что проиграла. Я никогда не умела и не умею доносить людям свои мысли, желания. Я виновата. Виновата, что вообще согласилась сегодня на свидание. Конечно, я не думала, что он отвезёт меня за город. Надеялась, что у меня есть время всё ему объяснить.

А ещё утром я хотела, чтобы Мирон стал моим мужем. Вот моя большая ошибка. Я ни разу не задумалась о том, что такое семья. Что такое любовь… И каким должен быть муж.

Невыносимая боль вырывает меня из моих раздумий.

– Мне больно. Пусти немедленно, – упираюсь руками в его грудь.

Но Мирон будто не слышит. Снова разводит мои руки в разные стороны. И с новой силой, глядя мне в глаза отрешённым взглядом, пытается сделать то, от чего он не откажется ни за что на свете. Я ведь сама дала согласие.

– Терпи, – грубым голосом командует он мне.

Я собираю в себе все силы, которые только могу призвать на помощь. Понимаю, что полдела сделано. Теперь глупо отстраняться. Закрываю глаза и пытаюсь терпеть. Но сделать это очень нелегко…

Но я не заплачу. Ни за что не покажу ему своей слабости. Но и замуж за такого бесчувственного чурбана не выйду. Теперь уж никогда. Не знаю, это интуиция, наконец, посетила меня. Или я просто повзрослела на много лет за эти пять минут. Только теперь я точно знаю – Мирон мне не пара.

Примерно через минут двадцать он затихает. Я слышу его сопение. Не открывая глаз, я понимаю, что он уже не нависает надо мной, а лежит рядом. Уверена, что молча изучает меня.

Чувствую его руку на своей талии. Он вытягивает из-под спины моё платье. Слышу, как оно падает на пол. Я отворачиваюсь, чтобы удержать свои слёзы.

Появившаяся интуиция второй раз подсказывает мне – ему приносит удовольствие сопротивление и чужие страдания. Сама себе удивляюсь. Точнее, своим умным мыслям, которые слишком поздно посещают меня. Кажется, я совершила большую ошибку.

Он притягивает меня к своему разгорячённому телу. Надо же, я так глубоко анализировала свои чувства в процессе, что не заметила, когда он успел раздеться.

Мирон втыкается носом сзади мне в шею и буквально через пару секунд засыпает. Слышу его ровное дыхание за своей спиной и даю волю слезам.

Снова прокручиваю в уме, что я могла сделать, а что нет. Пытаюсь открутить время. Пытаюсь… вернуться к своему подъезду. И не садиться в его машину. Пригласить его в дом и всё спокойно обсудить.

Думаю, думаю, думаю. И прихожу к выводу – сделать я мало чего могла. Целый год я полностью подчинялась ему. И ни разу не задумалась, что за всё в жизни приходится платить.

Решаю, что прошлое воротить, только себе больнее делать. Пусть… Пусть ему достался мой подарок. Он, в конце концов, помог нам с квартирой. Со мной возился, как с маленькой. Мы действительно с бабушкой ни в чём не нуждались.

Теперь дело сделано. И мне надо дальше жить. Я понимаю, что ему будет больно после моего отказа. Но Мирон гордый. Он и сам не захочет жить с человеком, который его не любит.