Это не походило ни на «любовь заканчивается, когда мужчина добивается своей цели» из классической литературы, ни на «любви без секса не бывает» из утверждений ее прежних кавалеров. Конфетно-букетный период, как непременная плата за дальнейшее, признавался всеми необходимой фазой для доказательства серьезности отношений и намерений. Но и только. Ее всегда трясло от прагматичности этого подхода, от банальности фраз, которыми ее пытались убедить в искренности чувств. «Тебе кто-нибудь говорил, что ты красивая?». Зеркало. И каждый следующий самовлюбленный болван, который надеялся, что ему удастся заполучить то, что не досталось предыдущему.

К тому моменту, как Кристи уговорила ее не просто сходить на концерт, а попытаться пробиться в гримерку и свести как можно более тесное знакомство с музыкантами, Мелисента пришла к выводу, что ценность этого «приза» для нее самой значительно меньше, чем для охотников за ним. И с горькой, отчаянной решимостью собиралась избавиться от него, просто вышвырнув в мусорную корзину. Главное, чтобы подальше от тех, кто посмеет хвалиться этим трофеем.

На концерте она не столько слушала музыку, хотя ей нравился этот жесткий, но в то же время романтический, стиль, сколько пыталась холодно и непредвзято оценить кандидата на роль «мусорной корзинки». И золотоволосый ударник сразу привлек ее внимание. За его ангельской хрупкостью и декадентским изяществом она скорее почувствовала, чем разглядела, давнюю неизбывную боль. Под обжигающей лавой страсти, рокочущей в его барабанах – холод. Не тот, которым как ледяным душем окатывают слишком приблизившихся чужаков, но сырой могильный холод одиночества, ночную тоску и боль. Обнять и согреть, увести за собой к теплу, свету и солнцу. Невозможно, невозможно…

И его осторожные поцелуи, такие бережные поначалу. Сладкие, как мед, и горькие, как печаль. Она сама расстегнула пуговку, приглашая его дальше. Но Войцех только легко коснулся тыльной стороной руки ложбинки между грудей, как будто не хотел обидеть ее отказом.

— Не здесь, моя прекрасная, — прошептал он, обжигая ее ухо горячим дыханием, — но если ты хочешь, мы можем поехать ко мне.

И она сказала «да», и это было уже то, окончательное, «да», после которого у девушки не бывает возврата.

Она была благодарна ему за то, что он не стал лгать ей. Не попытался купить ее согласие красивыми словами и пустыми обещаниями. И взял то, что она готова была выбросить, как бесполезный мусор, словно получил величайший дар. Он вернул ей ее саму. Странным, парадоксальным образом, вернул чистоту и невинность, забрав их себе. И у нее уже не оставалось ни малейших сомнений в том, что происходящее с ней – любовь.

Но Он больше не звал ее к себе. Если бы не вчерашний вечер в студии, Мелисента решила бы, что Войцеху нужна только компания для его не очень взрослых развлечений, девочка, с которой можно ходить в кино и кататься на качелях, заговорщически показывая язык всем адептам большого секса. Вечный мальчишка, с печальными мудрыми глазами, не готовый отпустить свою юность. Но он старательно и умело разжигал в ней до поры скрытое пламя, и Мелисента никак не могла понять, что ему на самом деле нужно от нее.

— Не буду об этом думать, — решила она, — не стану.

Есть только здесь и сейчас, остальное не имеет значения. Сегодня это паэлья и белое кастильское вино. Чистое и свежее, как утро любви. Но что-то подсказывало ей, что скоро очередь дойдет и до темного, как кровь, Пино Нуар. Утром она была одна, его время было – ночь.

— Милси! – голос Кристи вырвал Мелисенту из размышлений, — что ты здесь забыла в такое время?

Мелисента чуть дернулась, как всегда, когда ее называли этим именем. Но она не спорила, ее полное имя звучало слишком уж по-книжному в стенах школы.

— Жду вечера, — вздохнула она, — если мама вдруг спросит, скажешь ей, что у нас была экскурсия в музей?

— С чего вдруг я стану врать твоей маме? – сердито ответила Кристи, — я и так тебе помогла, чем могла, и никакой благодарности с твоей стороны.

Именно Кристи потащила ее на концерт. Длинноногая голубоглазая блондинка, признанная «королева класса» была готова поддержать Мелисенту в любых нарушениях правил и запретов. Она вечно таскала за собой подругу на вечеринки и тусовки, поскольку непохожая красота Мелисенты служила гарантией того, что «приведи девушку для друга» не закончится тем, что эту девушку предпочтут ей самой. В последнее время Кристи надоело однообразие школьных романов, предсказуемых и бесперспективных для осуществления ее главной амбициозной мечты – попасть на обложки гламурных журналов. Идея зацепить восходящую звезду рок-музыки, пока ее еще не заграбастала не менее предприимчивая соперница, показалась ей удачным началом будущей карьеры.

Но первый опыт не слишком удался. Своей целью Кристи выбрала Бруниссона, сразу углядев в нем лидера группы. Крутившаяся рядом с ним темнокожая коротышка с далеко не модельной фигурой Кристи не смутила – «джентльмены предпочитают блондинок», это она усвоила хорошо. Даже если блондинки выше джентльменов почти на голову. Она в удачный момент заняла стратегическую позицию у ног Фьялара, но чертов карлик с холодными глазами убийцы ее спугнул. А потом их спешно увезли, раздав карточки с телефоном.

На телефон отвечал вежливый женский голос. Мэри, гуль и секретарша Иветт – но Кристи об этом не знала. Всем участницам резко оборвавшейся вечеринки пообещали бесплатные билеты на следующий концерт.

Кристи не только похвасталась визиткой всем, кому только можно, но и довольно прозрачно намекнула на свои завязавшиеся отношения с темноволосым гитаристом, к восхищенной зависти подруг. Всех, кроме Мелисенты, которая была в курсе истинного положения вещей. Мелисента пыталась предупредить, что враньем Кристи рискует поставить себя в неловкое положение, но самоуверенная блондинка не пожелала слушать. И в результате получила увесистый щелчок по носу, когда в местных газетах появилось объявление о помолвке Фьялара Бруниссона с той самой немодельной креолкой.