– И что мы собираемся делать? – шепчу, осознавая, как приятно звучит это «мы».

– Мы прыгнем, – спокойно произносит Эштон.

Резко поворачиваюсь к нему, при этом широко распахнув глаза.

– Повтори.

– Мы прыгнем, – пожимает плечами он.

В его глазах ни капли веселья, это означает, что он сейчас не шутит. И это до чертиков меня пугает.

– Прыгнем?

– Знаешь, Хлоя, еще немного, и вместо Детектива я буду называть тебя попугаем. Зачем ты все за мной повторяешь?

– Ты болен?

– Болен?

– Да. Скажи мне. Только честно. У тебя рак мозга? Или психическое расстройство?

– То есть со скал прыгают только больные?

– Думаю, что так и есть.

– Хорошо, – просто отвечает он. – Хочешь прыгнуть вместе со мной и стать при этом больной?

Приоткрываю рот. Но тут же закрываю. Снова приоткрываю.

– Я спрошу еще раз, Хлоя. Ты мне доверяешь?

Его глаза внимательно изучают мои. И на его лице нет ни капли сомнений.

– Ты псих, – шепчу я.

– А если я и вправду болен, Детектив, а ты здесь обзываешься и тем самым наносишь мне душевные раны? – На его губах появляется мимолетная улыбка.

– Эштон, мы не будем прыгать.

– Мы прыгнем.

– Нет.

– Хлоя, ответь на мой вопрос.

Набираю полные легкие воздуха, а затем шумно выдыхаю. Сердце колотится с таким грохотом, что его отсюда наверняка слышно даже где-нибудь в Калифорнии. Я перевожу взгляд на море, посмотрев вниз, и в этот момент начинаю часто и коротко дышать. Глаза наполняются слезами, и я поворачиваюсь к Эштону, который стоит рядом, спрятав руки в карманы, и при этом все еще не отводит от меня взгляда.

– Да, – тихо отвечаю. – Доверяю.

Эштон облизывает губы и снова протягивает мне руку. Дрожа, накрываю ее своей, после чего снова выдыхаю.

– Ты готова?

– Нет.

– На счет «три».

Делаю глубокий вдох, надеясь на отсчет, но Эштон просто кричит:

– Три!

Крепко держа его ладонь, я улетаю за ним.

Парю высоко над водой, оглушенная своим же собственным криком.

В первую секунду зажмуриваюсь, пока перед глазами проносится целая жизнь, но тут же распахиваю глаза, и мир вокруг сливается в одно большое пятно.

Звон в ушах становится все громче. Тело пронзает эйфория. Адреналин кружит голову. А на глазах выступают слезы.

Спустя буквально пару секунд громкий всплеск воды оглушает, стоит нам погрузиться в нее. Сердце колотится как сумасшедшее. Задерживаю дыхание и стремлюсь вынырнуть, пока тело пронзает дрожь от адреналина.

Наконец, выплываю из воды, жадно глотая воздух. Пытаюсь отдышаться и не дать возможности сердцу выпрыгнуть из груди. По лицу вдруг начинают потоком течь неконтролируемые слезы.

Затуманенный взгляд находит Эштона. Он проводит рукой по своим мокрым волосам, зачесывая их назад, а затем подплывает ко мне. Бережно кладет свою большую ладонь на мою поясницу и притягивает к своей груди.

Мои всхлипы становятся громче, пока я льну к нему всем телом. Он обнимает меня, пряча от окружающего мира, от боли, от страха. Его ровное сердцебиение оказывает на меня успокаивающий эффект. Тепло его рук словно позволяет мне забыться.

– У птицы на твоей лопатке все-таки есть крылья, – шепчет он, заставляя меня своими словами прижаться к нему еще сильнее.

– Не отпускай меня, – вдруг срывается с моих губ.

– Никогда, – тихо-тихо произносит он.

И я ему верю.

Пару часов спустя я прислоняюсь спиной к двери. Сердце все еще разгоняется, как машина на ралли, хотя с момента прыжка прошло уже достаточно времени. В голове сейчас такой сумбур, что вряд ли при всем желании я смогу связать воедино хотя бы парочку мыслей.

Прикрываю веки, ощущая что-то странное в груди. Что-то, вызвавшее во мне какую-то новую эмоцию, какое-то непонятное чувство, накрывшее волной цунами с головой.

На тумбе у зеркала вибрирует телефон, заставляя меня вздрогнуть. Когда он оказывается в моей руке, замечаю на экране имя Фрэнка. Делаю глубокий вдох, моля, чтобы мой голос звучал ровно, без дрожи, и отвечаю на звонок.

– Привет, – возможно, слишком радостно пищу я.

– Я звонил тебе несколько раз на протяжении нескольких часов. Где ты была?

– Прости, я забыла телефон дома.

– Так сложно было не забывать?

Самый тупой вопрос, который мне когда-либо доводилось слышать.