— Ты так громко думаешь, что я готов поклясться, что слышу о чем мысли.

Варвара промолчала. В груди разрасталась черная ядовитая дыра, не дающая собраться с мыслями.

— Сева, ты лишился магии навсегда и теперь человек.

— Я понял.

— Из-за этого тебе лучше остаться здесь. И не идти с нами.

— А, то есть я стал бесполезен? — в голосе промелькнули нотки разочарования и боли, — я думал, мы друзья. А тут вот как… Пока маг, значит это выгодно.

— Нет, ты неправильно понял!

— Я все правильно понял, Варя.

— Ты опасен для ведьмы! Она может с легкостью подчинить тебя!

— Вятко и Васю тоже.

— Вот поэтому я не хочу, чтобы ты… Пострадал еще больше, — Варвара подалась вперед, схватила его за руку, сильно сжав пальцы. Они оказались ледяными, — ты достаточно сделал для нас. Жертвуя всем, даже жизнью. И для меня это высокая цена. Я не хочу, чтобы ты страдал. Останься тут, а потом мы вернемся.

— Нет. Я пойду с вами.

Варвара хотела возразить, но тот приложил палец к ее губам.

— Молчи.

***

Божена трудилась на кухне. Небо уже постепенно окрашивалось в красный, напоминая о скором закате. Есения и остальные девушки не показывались из своих комнат целый день, будто предчувствовали беду. Ведьма и сама чувствовала уколы беспокойства, и, проходя мимо комнаты Мирославы, подолгу прислушивалась. Но в спальне почти всегда было тихо. Но не была ли тишина обманчива?

Божена отгоняла от себя тревожные мысли и старалась как можно больше занять себя делами. Любыми. Поэтому по истечению недели их дом оказался вымыт до блеска. За уборкой она не зацикливалась на том, что ей сказала Мира.

Нет. Нельзя бросать все. Должен найтись выход. Женщина с силой сжала нож в руке, почувствовав боль. Лезвие безжалостно прорезало нежную кожу ладони. Смыв кровь, Божена наспех перемотала тряпкой рану и снова уставилась на умеренно варящийся суп.

Кто-то осторожно и неслышно зашел. Присутствие постороннего выдало лишь сдавленное дыхание, словно кто-то до этого очень сильно испугался. Божена обернулась, увидев бледную Есению. По щекам девушки катились слезы, нос покраснел. В горле встал тугой ком. Божена поняла-случилось что-то ужасное.

— Говори.

— Там… На пригорке…

— Кто? — голос совсем охрип.

— Мирослава она… Она…

Женщина громко выдохнула, бросила ложку на стол и выбежала на улицу. Стояла вечерняя прохлада и дул сильный ветер, не особо приятный, но женщина, одетая лишь в легкое льняное домашнее платье не заметила таких мелочей. Есения бежала следом, наступая на пятки. Кровь прилила к лицу, Божена задохнулась от скорости и замерла, увидев Мирославу, стоящую напротив обрыва.

— Мира? — осторожно позвала ведьма, — Мира, что ты делаешь? Холодно, пойдем в дом.

Мирослава не шевелилась и, казалось, не слышала оклик.

— Она колдовала что-то. Очень плохое, — прошептала Есения, прижимая руки к груди. Ее била крупная дрожь, — темная магия чуть не сбила меня с ног!

— Оставайся здесь и не подходи. Что бы не происходило, не подходи.

— Но как же…

— Я сказала, стой на месте! — шикнула Божена и, расправив плечи, медленно пошла к Мирославе, — эй, я здесь! Все хорошо.

Но хорошо ничего не было. Мирослава обернулась, оскалившись. Глаза покрыла черная поволока, бледное лицо устлала черная сеточка вен. Божена остановилась, чувствуя, как гулко бьется сердце в груди. Перед ней, преобразившись стоял демон и глумливо усмехался.

— Ну здравствуй, — и вальяжно пошел к ней навстречу, — хотела поговорить со мной? Я тоже, представляешь?

Божена попятилась, готовясь обороняться. Позади вскрикнула Есения. Демон подошел почти вплотную, от него разило темнотой и холодом. Но ведьма только вскинула голову, скрещивая пальцы. Стоило было упасть на землю и свалить его с ног, пока есть возможность. Отчего-то помедлив, женщина почувствовала как ее грубо схватили за талию и подняли. Она попыталась вырваться, но пальцы сжались на талии сильней. Оказавшись на уровне глаз демона, Божена затихла, утонув в черноте. Бледные губы расплылись в улыбке.

— Знаешь, ты всегда привлекала меня. Ты очень красивая, знаешь это? — рука скользнула по груди, отчего Божену чуть не вырвало, настолько отвратительным было прикосновение, — не нравится?

— Отпусти ее!

— Ее? — удивился демон, — хочешь принять меня в себе?

Заманчивое предложение, но как бы Божена по-сестрински не любила Мирославу, становиться демоном не планировала.

— Мою слугу сегодня очистили, — проговорил он, — поэтому я в поиске новой жертвы и ты, как раз подходишь по всем параметрам, — облизнулся, — когда ты станешь моей, я-то уж точно поразвлекаюсь.