— Да… Я люблю Глеба, — говорю дрожащим голосом. — Прошу вас, не увольняйте его и не сообщайте моему супругу. Это… Это никогда не выплывет наружу, я вам обещаю! — выпаливаю и тут же закашливаюсь от сухости во рту. Беру с подноса на столе стакан воды, выпиваю залпом.

— Вот как, — задумчиво произносит Николай Антонович, встаёт из-за стола, проходится до окна и обратно. Встаёт перед столом и упирается в него руками. — То есть вы просите моего содействия? Просите пойти против служебного протокола и сокрыть информацию от моего непосредственного клиента, коим является Белов Алексей Романович, а не вы, — на последних словах значительно повышает голос, а затем наступает очередная пауза. — Яна, что вы сделаете, если и Глебу потребуется ваша помощь?

— Глебу? — вскидываю голову и медленно встаю с кресла. — Что вы имеете в виду? — в груди нарастает страх за дорогого человека.

— Для этого мне придётся чуть больше рассказать вам о Миронове Глебе Григорьевиче. Вы готовы потратить своё время и послушать меня ещё немного?

— Да, конечно… — киваю и опускаюсь обратно.

Мужчина приоткрывает рот, и в этот момент дверь кабинета резко открывается и с грохотом отлетает в стену.

Яна

— Какого хуя тут происходит? — орёт запыхавшийся Глеб, широкими шагами пересекает пространство кабинета и, оказывается, за моей спиной, мягко касаясь плеч. — Антоныч, ты совсем охренел? Я же сказал, не влезать в это!

Шмелев внезапно выдаёт открытую улыбку. Я начинаю трястись, кажется, бледнею и готова в любой момент упасть в обморок.

— Мирон, потише. Ты Яну пугаешь, — Дамир встаёт, берёт Глеба за плечо, но тот моментально отдёргивает его и скидывает руку.

Одна секунда и быстрый удар приходится Валееву в челюсть. Второй удар, в живот. Третий удар, по рёбрам.

Всё это время пожилой мужчина просто наблюдает молча. А я готова с ума сойти, от нахлынувшей паники. Хочу сейчас же сжаться до размера атомного ядра и стать незаметной, чтобы сбежать. Зажмуриваюсь, но продолжаю слышать удары, возню на полу, пыхтение и глухие вскрики. Чувствую запах крови. К горлу сразу подкатывает тошнота, и я не в силах больше терпеть это, срываюсь.

— Глеб, не надо! Пожалуйста, хватит! — вскакиваю и вцепляюсь в него со спины. Крепко обнимаю каменное, пылающее тело.

Он рычит, выдаёт тираду матерных слов, но всё-таки опускает свой кулак.

— С тобой я ещё поговорю, идиота кусок! — давит с гневом в голосе.

— Так! — наконец, оглушающе грохает кулаком по столу Николай Антонович. — Ну-ка успокоились все! Как дети, что не поделили игрушку в песочнице! Вера, закрой ты уже дверь в кабинет и хватит уши греть!

За спиной слышится быстрый цокот каблучков, затем тихий хлопок закрывшейся двери.

Дамир поднимается со стоном, вытирает кровь с губы, извиняется перед Шмелевым, кивает мне и выходит из кабинета, придерживая одной рукой ребра.

Провожаю его взглядом, полным жалости.

— Ну и зачем ты его избил? — кивает Николай Антонович в сторону двери, переводит взгляд на Глеба и говорит. — Тогда и меня надо было приложить. Рискнёшь? — давит ухмылку. — Эх-х... Долго же ты ехал, сынок.

— Я вам говорил не вмешиваться, мы с Яной сами решим все вопросы, — более спокойно говорит Миронов.

— Я лишь хотел ускорить события, — пожимает плечами Шмелев и обращается ко мне. — Яна, вы ведь готовы в случае необходимости помочь Глебу?

— Да, конечно… — говорю в полной растерянности, поднимаю голову и смотрю на любимого человека. — Что случилось? Что за тайны весь день? Кто-нибудь уже расскажет, что тут за цирк происходит?

Глеб обходит кресло, забирает ключи от Мерседеса, лежащие на столе, берёт мою руку и тянет на себя.

— Пойдём отсюда.

***

Сидим в ресторанчике в ожидании кофе. Молчим. Смотрю на покрасневшие костяшки на кулаках Глеба. И думаю о том, что вокруг меня давно что-то происходит, но, видимо, я такая слепая, что никогда и ничего не замечаю. Наши водители-охраники, все они, что-то скрывают. Что же хотел рассказать мне тот неприятный мужчина? И в какую историю попал Глеб, что ему нужна помощь?

— О чём думаешь? — поглядывает с совершенно замученным видом.

— Да, так…

— Чёрт, — досадно шипит он и прочёсывает руками волосы. — Яна, нам на самом деле нужно серьёзно поговорить. Просто я не хотел, чтобы всё так получилось.

— Давай поговорим, — тяну руку и кладу её поверх его руки. — И если смогу чем-то помочь тебе, то я обязательно сделаю это.

Глеб вскидывает на меня взгляд, и его лицо искажается в болезненной гримасе. Убирает свою руку из-под моей и прячет под стол. Смотрит в одну точку.