Когда боль причиняет кто-то из близких, пострадавший испытывает сильное смятение. Возможно, этот человек ему нравится. Может быть, с ним он чувствовал себя в полной безопасности. А потом тот же человек причинил очень серьезный вред. Это трудно осознать. В подобной ситуации жертва постоянно прокручивает в памяти другие взаимодействия с этим человеком, пытаясь понять, «что пошло не так». Как следствие, естественной реакцией становится решение держаться подальше от других, потому что пострадавший не знает, способен ли он предсказать, кто безопасен, а кто нет.

Потеря доверия к обществу и своему окружению

Нередко люди, пережившие травму, разочаровываются в своем окружении, обществе или сообществах, в которых они участвуют. Например, если травма была нанесена членом семьи, насколько теперь можно доверять своей семье? Если травма связана с рабочим местом, насколько безопасно будет теперь на работе? И это логично, потому что человек получил болезненные свидетельства того, что его окружение или сообщество не способно обеспечить его безопасность.

Кроме того, мы все постоянно получаем послания, возлагающие ответственность на жертву. Ваш близкий человек тоже слышит их. Что такое обвинение жертвы? Обвинение жертвы – это любое высказывание, которое прямо или косвенно указывает на то, что жертва сама виновата в насилии или другой сексуальной травме. Примеры обвинения:

? жертва рассказывает подруге, что ее парень занимался с ней сексом без ее согласия (изнасиловал), а подруга отвечает: «Ну ты же все равно хотела заняться с ним сексом и вроде бы не девственница. Как это было?»;

? жертва сообщает начальнику о сексуальных домогательствах на работе, а тот отвечает: «О, я уверен, что это невинное развлечение. Я знаю, ты любишь подурачиться»;

? жертва изнасилования сообщает о нем полицейскому, а тот спрашивает: «Во что вы были одеты? Вы с ним флиртовали?»;

? жертва рассказывает религиозному лидеру о насилии со стороны кого-то из членов общины, а тот напоминает об обязанности воздерживаться от секса до брака и не искушать других.

Сексуальное насилие и изнасилование – это темная сторона нашей культуры. Мы не хотим верить, что такое случается, особенно что это может произойти с нами или с кем-то, кого мы знаем и любим. Сталкиваясь с сексуальным насилием, мы вполне логично ищем другие объяснения, однако подобные заявления не помогают, а только усиливают уверенность жертв в том, что социальная среда и окружающие люди для них небезопасны.

Потеря доверия к себе

Пережив сексуальную травму, человек часто чувствует, что ему трудно доверять не только другим людям и окружающему миру, но и самому себе. Почему так происходит?

Вспомним историю Джии и Сэма. До нападения Джиа в целом смотрела на жизнь с оптимизмом и уверенностью. У нее были близкие отношения с Сэмом и друзьями, хорошие профессиональные отношения на работе. Она была уверена в себе, открыта и легко налаживала связи в различных сообществах.

Тео, обидчик, был ее наставником и боссом ее руководительницы. Руководительница заверил Джию, что Тео неопасен. Более того, Джиа участвовала в тренингах для сотрудников на тему сексуальных домогательств и политики абсолютной нетерпимости к харрасменту или сексуальным отношениям на рабочем месте, как это принято во многих организациях. У нее были все основания полагать, что встречи с Тео безопасны.

Джиа нервничала из-за некоторых намеков Тео, но женщины и другие представители маргинализированных групп населения могут испытывать тревогу по поводу потенциально опасных ситуаций по многу раз в день. Им приходится быть невероятно бдительными и осторожными, когда они выходят на пробежку, выгуливают собаку, ищут машину на парковке, сидят в собственной гостиной и по нескольку раз встают и проверяют, заперты ли входные двери, проводят время с приятелем подруги, который, как им кажется, нарушает их физические границы, даже просто собираются в новую кофейню на другом конце города. Многие из нас научились подавлять тревогу, чтобы просто жить дальше. Хотя любая из перечисленных ситуаций может заставить нас нервничать, мы все равно в них попадаем и не отказываемся от жизни, надеясь и ожидая, что будем в безопасности. И это справедливое ожидание. Все люди имеют право на безопасность. Мы все знаем, что Джиа не виновата в том, что продолжила встречаться наедине с наставником.

Однако, пережив сексуальное насилие, Джиа начала сомневаться в себе. Почему она не прислушалась к смутному ощущению, которое подсказывало, что здесь что-то не так? Почему она не настояла на том, чтобы перенести встречу на то время, когда они с Тео будут в офисе не одни? Джиа до мельчайших подробностей вспоминает, во что была одета. Какие сигналы могла подать Тео, раз он подумал, что она благосклонно воспримет его домогательства и сексуальные прикосновения. «Почему я поверила, что среди коллег я в безопасности?» – возможно, думает Джиа. «Почему я доверяла Тео? Почему я была так уверена в себе?» И заключительная мысль: «Я наделала столько ошибок».

Скажу еще раз: Джиа ни в чем не виновата. Даже если Тео думал, что Джиа заинтересована в интимных отношениях, он не спрашивал ее согласия. Кроме того, расстановка сил между ними – положение Тео как руководителя Джии – делает любые сексуальные отношения для нее сомнительными и небезопасными. И наконец, Тео, как человек, обладающий властью, нес прямую ответственность за то, чтобы не воспользоваться положением Джии.

Тем не менее девушке, как и многим другим жертвам насилия, трудно заставить замолчать внутренний голос. Они пытаются понять, почему это случилось с ними и можно ли было это предотвратить. Это нормально для травмированного сознания. Внутренний голос говорит: «Что я такого сделала (сделал), раз со мной случилось нечто плохое?» или «Почему я не приняла (принял) другого решения или не поступила (поступил) иначе, чтобы ничего плохого не случилось?»