— Я не позволю тебе издеваться над моей матерью! — раздался сзади недовольный голос. — Живо засунула свое самолюбие в задницу и пошла со всеми за стол.

— Сам пошел в задницу, — буркнула себе под нос.

— Слышь, ты, — зарычал Максимов, резко развернув меня. Серые глаза презрительно сканировали мое лицо, хватка на предплечье становилась все жестче. — Если ты будешь борзеть, я тебя уничтожу, — процедил сквозь зубы парень. — Хватит того, что я вынужден терпеть тебя.

Открыла было рот, чтобы высказать всё, что думала, об этом противном типе, но слова так и застряли где-то в районе солнечного сплетения, потому что я увидела, как по физиономии Паши гуляли желваки. Стало очевидно, он не шутил.

Пожалуй, нет, я не боялась, просто решила облегчить свое временное пребывание в этом месте.

— Хорошо, — выдавила из себя улыбку. — Так и пойдем, за ручку? Натали оценит?

До Макса, казалось, только дошло, что все это время он продолжал держать мою конечность. Отпустил, отшатнулся.

— И без фокусов, — бросил, развернувшись в сторону дома.

Что же стало с тем мальчишкой, в которого я была влюблена? Почему так происходит? Какие обстоятельства вынуждают людей предавать самих себя? Максимов ведь был совсем другим. Как и мой отец, впрочем.

Тем не менее, в столовой я появилась. Вся компания ограниченных людей восседала за столом. Однако, никто не трапезничал. Ну и уныние.

— Прошу прощения, — елейно пролепетала. — Я просто отвыкла от людей, и все это как-то слишком…

Рыжая курица хотела что-то тявкнуть в мою сторону, однако, Пол предупреждающе рыкнул, и женский рот сам собой захлопнулся.

Обратив на меня внимание, Сонюшка резко подскочила с места и начала хлопотать подле меня. И стул отодвинула, и тарелку каким-то содержимым наполнила, и сок налила. Мне даже захотелось есть, пожалуй.

— А на десерт у нас “Медовик”, — продолжила лебезить хозяйка. — Твой папа сказал, что ты его любишь.

Любила. Когда его готовила мама. Предатель.

Постоянно ощущая на себе чей-то тяжелый взгляд, поесть я так и не смогла. Сидела, ковыряла вилкой снедь на тарелке, однако, ни единого кусочка в себя не впихнула. Не лезло. И какое счастье, что светские беседы сегодня никто не завел, — я бы уж точно не вынесла подобный фарс.

— София, ресторан не подвел, как всегда, — проблеяла рыжая овца, даже не осознавая, насколько позорно это прозвучало. Выходит, моя будущая мачеха не только дура стервозная, так еще и ничегошеньки делать не умеет?! И что папенька в ней нашел?

За столом вновь повисла бы гнетущая тишина, если бы не чей-то мобильник. Как оказалось, отец внезапно кому-то резко понадобился.

— Да! — недовольно рявкнул в трубку, вставая со своего места. — Я же тебе шесть раз объяснил! Какая к чертовой матери авария? Уволю!

Тоже мне, большой крутой начальник. Я бы под таким гнетом трудиться не стала. Это ведь всего лишь работа, орать-то чего?

Сладкая парочка слишком синхронно решила покинуть обед.

— Спасибо, ма, — буркнул Максимов и потянул что-то блеющую Натали за собой.

Соня рассиживаться не стала и резво подскочила с места, принялась убирать со стола.

Наверное, мне бы посидеть, понаблюдать, но, к сожалению, моя природа подобному воспротивилась, ведь мама учила помогать.

Поэтому я молча поднялась со стула и стала собирать посуду.

К счастью, завести разговор дамочка даже не пыталась, однако, как мне показалось, она была мне благодарна за помощь. В конце концов, с меня не убудет.

— Девочки, — раздался позади голос Андрея Евгеньевича. Пожалуй, мне даже показалось на мгновение, что я и впрямь работаю на этого человека, уж больно недовольным был его тон. — Мне надо уехать.

Ооооо. Началось. Почему-то меня не удивило, что некий мужчина решил вновь бросить свою дочь. Лучше бы в детдом отвез.

— Что-то случилось? — тут же включила фальшивое участие Сонечка. — Ты выглядишь встревоженным.

Ну что за курицы кругом?! Нет, блин, он, наверное, радоваться должен какой-то там аварии, да?

Тем не менее, отец проигнорировал обращение к нему от своей невесты.

— Дочь, — родитель подошел ближе ко мне и попытался поймать мой взгляд, только я отвернулась. — Я понимаю, как это выглядит в твоих глазах. Но там люди, и…

Предательский ком подкатил к горлу. Ведь какая-то наивная и глупая малюсенькая частичка моего внутреннего “я” все же поверила этому человеку, там, в машине. И сейчас ей отчаянно захотелось плакать.

Собрав остатки воли в кулак, я резко обернулась к папеньке и громко бросила в лицо всего одно слово:

— Вперед!

На большее меня не хватило, поэтому я сбежала наверх, в ту комнату, которую мне выделили. Только слез уже не было. Я ведь не та маленькая девочка, которая когда-то рыдала, отчаянно цепляясь за одежду родителя.