Глава 25

Возвращение профессора

В общагу я вернулся в приподнятом настроении. Осталось доделать не так уж и много: все сценарии я уже продумал, осталось только реализовать их в коде. Отец обещал, что в выходные, если успеет, соберет пробную модель виртуальных очков. А еще завтра — день стипендии! Это же праздник! Сразу куплю себе проездной за три рубля, отоварюсь талонами на обед в студенческой столовой сразу на месяц, по тридцать копеек за штуку, и еще приличная сумма останется. Одеждой я недавно закупился по полной, больше деньги тратить особо не на что. Буду просто развлекаться. Нужно успеть до своего возвращения в 2024 год еще хотя бы раза два сходить в кино. Больше такой возможности не представится.

Однако на входе в университет меня ожидал не очень приятный сюрприз. Я увидел отца, стоящего рядом с вахтой и разговаривающего с дежурной женщиной на повышенных тонах. тТак, кажется, возникло какое-то препятствие. Я притормозил, не считая нужным вклиниваться в их диалог, остановился чуть поодаль и прислушался.

— Что ж ты как турок какой-то! — возмущалась вахтерша. — Я тебе русским языком говорю: ремонт затеяли там. Потолок белить будут.

— Ну белить же завтра будут, не сегодня? Сегодня уже темно.

— Поговори мне еще! — пригрозила вахтерша крючковатым пальцем. — Умных вас развелось! Интегралы всякие считают, а простых слов не понимают.

— Хорошо, понял. До свидания, — отец заметил меня и, как обычно, широко вышагивая длинными ногами, подошел ко мне, пожал руку. Видимо, ему попросту надоело пререкаться, и он решил уйти несолоно хлебавши.

— Привет, — кивнул он, — плохи наши дела, брат.

— Почему плохи? — переспросил я с упавшим сердцем, хотя уже догадался, о чем идет речь.

— Сам слышал уж, наверное — ремонт там идет. Потолок белят и еще что-то будут делать.

Я чуть было не заплакал, прямо как мальчонка, которого сегодня я видел на месте аварии.

— Да не вешай ты нос! — подбодрил меня отец. — Не впадай в панику, не имей такой дурной привычки. Глеб Жеглов так говорил. Смотрел «Место встречи изменить нельзя?» пойдем ко мне, у меня «Спектрум» есть. Я еще до армии денег скопил, но купить не получилось. Вот на днях только купил, друзья помогли, подсказали, где надо брать. Попробуем на нем поработать.

— Что? — удивился я. —

— Спектрум, компьютер. Не слышал, что ли?

— Слышал, конечно, — привычно соврал я. А к тебе — это куда? К тебе домой?

— Ну да, а что тут такого? Дело-то нужно доделать. Слушай, как удачно, что я все данные снял. Как будто знал, что такой затык будет. И записи профессора все с собой взял.

Мне снова стало легко и спокойно на душе. Ну точно же, это же отец, он всегда найдет выход из любой ситуации.

— Поехали, — отец взглянул на часы, — уже начало седьмого, тебе в общагу к одиннадцати, а нам еще многое надо успеть.

Отец быстро припустил к метро, а я чуть ли не вприпрыжку последовал за ним, пытаясь успеть за его широким шагом. Конечно же, я знал, куда мы едем, и очень обрадовался. Я побываю в гостях у бабушки! Точнее, тогда она была еще совсем не бабушка, а просто мама моего молодого отца. А дом, куда мы направлялись, был блочной пятиэтажкой в отдаленном районе Москвы. Их начали строить еще в шестидесятые. Переезжали туда жители бывших коммунальных квартир. Качество отделки, по словам бабушки, которая получила эту двухкомнатную квартиру с отцом, когда они только поженились и родился отец, оставляло желать лучшего — дома строили быстро, сдавать нужно было скоро. Поэтому строители закрывали глаза на мелкие недочеты. Потом они, конечно же, вылезали и начали доставлять серьезные неудобства проживающим, но даже крошечная «хрущоба» казалась раем после жизни в коммуналке, где пятнадцать комнат и один туалет на всех. Бабушка рассказывала, что они с дедом были просто счастливы, что теперь не нужно стоять в очереди в душ и делить плиту с кем-то еще. Отцу повезло — с самого рождения у него была отдельная комната. Потом он вырос, женился, привел в эту комнату маму, а еще через несколько лет родился я.

До родительского дома мы добрались довольно быстро и по лестнице пешком поднялись на пятый этаж — лифта не было. Заходя в квартиру, я пытался изо всех сил скрыть волнение. Вот оно, место, куда меня принесли из роддома, и где я прожил первый год своей жизни. Конечно же, я ничего не помнил — был совсем крохой, но все вокруг как будто бы было родным мне. На стене в коридоре — чеканка, календарь на 1986 год с актрисой Верой Алентовой, в комнате — популярная тогда «стенка», которую не так-то просто было купить. За прозрачными дверцами старательно был расставлен хрусталь. Такая обстановка и сейчас кое-где сохранилась. Этот хрусталь я видел много раз в детстве, когда приезжал к бабушке в гости. Украдкой я посмотрел на фотографии на стене: они мне тоже были хорошо знакомы. Это — свадьба бабушки и дедушки, это они забирают отца из роддома. Позже на этой стене появится множество других фотографий, на которых буду изображен я. А на стареньком холодильнике «Саратов» в кухне, который сейчас еще совсем не старый, бабушка повесит мои рисунки.

— Ты чего так внимательно все рассматриваешь? — удивился отец. — У вас дома «стенки», что ли, нет?

— Соскучился по домашней обстановке, — придумал я на ходу. — Все общага, да общага. Все одинаковое, казенное…

— Понимаю, сам в армии скучал по дому. Ладно, — отец подтолкнул меня в комнату. — Вечером придет мама, поужинаем вместе, поностальгируешь по домашней еде.

Отлично! Значит, вечером я увижу бабушку, еще не старенькую! Мне снова повезло!

— Иди, иди в комнату, — вел меня отец. — Сюда.