Шрифт:
Краем глаза заметив анакопийское такси – традиционное, с красной крышей, рванул к шоферу, который только-только раскурил сигарету.
– Вон за той машиной – поедем?
– Ты что – шпион? – спросил он с непередаваемой апсарской интонацией.
«Ты чтО – Ш-Ш-ШПИОН?!» – примерно так это прозвучало.
– Журналист! – взмахнул я редакционным удостоверением. – «Комсомольская правда»!
– О! Это другой разговор! Садись, поехали!
И мы поехали. Водитель был худощавый, с четкими чертами живого лица, крепкими загорелыми предплечьями. Лет таксисту было слегка за сорок, и звали его Тимур. Первым делом он жутко оскорбился, когда я попробовал пристегнуться ремнем безопасности:
– Э! Ты что, думаешь, я водить не умею, что ли? Зачем меня обижаешь? Я в такси десять лет работаю, две аварии только имею, и те – не по моей вине! Я по горам еду, сто держу до самого Сочи, видишь – живой, здоровый!
Меня это не обнадежило, если честно… А вот его умение держать дистанцию и при этом не терять из виду черную «Волгу» – впечатляло.
– Ты знаешь, за кем едешь? – спросил Тимур.
– Пассажира знаю, водителя – нет.
– И что, как пассажир?
– Мутный, – пожал плечами я.
Вот уж с кем не стал бы откровенничать, так это с таксистом! Жизнь научила… Хотя есть среди них отличные мужики, но минский товарищ по имени Николай мне еще долго вспоминаться будет.
– Пассажир, значит, мутный… Знаешь, дорогой, водитель там тоже мутный. Я бы не стал за ним ехать, если бы ты червонец не пообещал!
Я обещал ему червонец? Вот новости! Но делать было нечего: пришлось рыться в карманах в поисках десятки.
– Червонец – вот он! – сказал я. – А чья машина-то?
– Машина Госагропромовская! Хочешь – скажу куда мы едем? – прищурился Тимур, поглядывая на купюру. – На Яштухский склад! Вот это я мамой клянусь, точно так будет! Гляди – поворачивает на Яштух! Точно! Давай червонец.
– Вот он – червонец, отдам, какие проблемы… А на складе том – что имеется?
– Как что? Ты куда приехал – в Сыктывкар или в Апсару? Это Госагропром! Он всё имеет! Хочешь – мандарин, хочешь – апельсин, хурма, королёк, гранат… Фундук имеет тоже, фейхоа имеет, инжир… Каждый сезон – свой фрукт! Ты что – нерусский? Это надо объяснять?
– Я полешук, – усмехнулся я.
– Какой полешук? – удивился апсарец. – Что такое полешук?
– Ну, вот знаешь – есть грузины, а есть – сваны…
– Как не знать! У меня сосед – сван!
– Так вот есть белорусы, а есть – полешуки. Понимаешь?
– Понимаю! – таксист вдруг наморщил лоб и поднял палец вверх, едва не проткнув им крышу автомобиля. – Субэтнос! А что? Я на историческом, в АГУ учился!
АГУ – это Апсарский Государственный Университет. А потом кто-то еще спрашивает, почему я не хотел жить с историками…
– Хочешь, еще червонец пообещай мне – я тебя тут за поворотом подожду, а? – предложил Тимур. – Ты же туда пойдешь, да?
Мы уже минут пять как выехали из города и тряслись по извилистой дороге с плохим асфальтом, которая уводила нас куда-то в сторону Яштухского мыса, который был гораздо менее обжитым, чем Гераклейский – где располагались санатории.
– Пойду, – сказал я. – Если дождешься – будет тебе червонец. Слушай, это что – единственная дорога сюда?
– Как – единственная? Ещё железная есть! Фрукты в вагоны грузят, по всему Союзу везут!
– Вот оно что! – я, кажется, начинал кое-что понимать.
Да и фамилия эта – «Постолаки» – постоянно крутилась в голове, не давая покоя. Такси свернуло на едва заметную грунтовую дорогу, над которой смыкались ветви пышных лиственных деревьев, и Тимур сказал:
– Ну, хочешь – иди дальше, я тебя час подожду. Там, правда, лихие люди работают, ты им лучше не попадайся. А попадешься, скажи – за гранатовым соком пришел. Может, поверят? Иногда отдыхающие его тут покупают.
– Спасибо! – сказал я и полез из машины. – То есть – итабуп!
– Давай, полешук. Осторожность имей там!
Вот это прозвучало очень двусмысленно: я за последние полтора года имел осторожность с завидной регулярностью!
Глава 6, в которой приходится пинаться ногами
Огромные каменные склады, покрытые белой штукатуркой, с крышей из свежего шифера, располагались на огороженной территории в окружении рощ и зарослей кустарника. С одной стороны имелись металлические ворота для автомобилей – туда, видимо, и въехала «Волга», с другой – виднелись провода и опоры над верхушками молодых деревьев. Там, по моим прикидкам, должна была пролегать железная дорога: локомотивами в Апсаре служили в основном электровозы.