— Единое сознание. — Нора тут же обратилась к брату. — Чуешь поток синхронности?

Нахмурившийся Авель кивнул. Ему было не впервой видеть такую слаженность в действиях. Но одно дело, когда потомки семьи Нокс начинают атаку группой и другое, когда все то же самое вытворяет монстр. Поганое чувство!

Демиан, уже видевший эффект территории меча и призрачных лезвий сразу понял, что произошло и довольно улыбнулся.

«Правильный ход, парень! Используй козыри чтобы сократить число противников.»

— Ветер! — Три глотки монстров произнесли одного и тоже слово-эйдос синхронно, а потом стали говорить порознь.

— Яд!

— Буря!

— Сжатие!

Поднявшийся внутри логова босса ветер, тут же приобрел ядовитый оттенок, поднял с пола пыль и мусор, завертев все вокруг человека. Именно ветер показал места, где воздух был сжат до предела и потому совершенно не пригоден для дыхания. Едва увидев образовавшийся вихрь Демиан сразу понял, что имели виду мечники, упомянув «контроль пространства» демона.

Ситуация на поле боя стремительно менялась. Прошло не больше десяти секунду, а за пеленой барьера уже царила буря. Песок, пыль, грязь и яд. Из начинающих воинов мало кто знает, что наибольшую угрозу для жизни представляют не монстры в подземельях, а непригодные для жизни условия окружающей среды. А мантикора это не просто знала! Она использовала территорию логова в своих интересах!

После первой же атаки Джона, тварь перевела его из статуса добычу, в категорию смертельно опасных хищников. Тех, кого надо убить здесь и сейчас! Любой ценой!

Джон снова ринулся в атаку, но твари воспользовались преимуществом на поле боя и разорвали дистанцию. Альфа, Бетта и Дельта, отойдя к границе купола пещеры… снова разделились на четыре части. Теперь на логове находилось уже двенадцать мантикор.

Заново оценив ситуацию, Джон остановился и начала взмахивать мечом, следя за мечущимися по логову тварями. Секунда, вторая, третья и казалось, бы бессмысленные действия Джона, обрушивают на опешивших монстров два десятка призрачных лезвий. Восемь погибают сразу, два смертельно ранены и мечутся по полу. Оставшиеся шесть мантикор снова начинают делиться и вот их стало шестнадцать, включая тех, что находятся на последнем издыхании.

— Безумие! — Авель увидел логику происходящего. — Босс подземелья делится бесконечное количество раз, а появившиеся копии сохраняют тот же остаток маны!?

— Шестнадцать, мрр… — Демиан кивнул свои мыслям. — Это предел деления его сознания.

Демиан сразу понял, что тварь можно убить, истощив ее запас сил. Если подземелье вывернется наружу и монстры окажутся на улицах, такая полу-бессмертная мантикора станет настоящим кошмаром для военных. Второй способ убийства, оказался сложным, даже для Джона. Надо уничтожить все тела мантикоры, практически разом.

За барьером начал твориться настоящий ад. Шестнадцать демонических глоток выкрикивали одно заклинание за другим.

— Каменные шипы!

— Копье!

— Мечи!

Каменный свод пещеры и пол под ногами теперь покрылись ковром острых каменных шипов. Мантикоры создавали из горной породы, массивные черные копья и метали их во врага. Яд, области сжатого воздуха и неутихающая буря.

Завершается финальная 108-я волна защитников подземелья!

Оставшееся время: 4:59… 58… 57…

За три минуты скоротечного боя, от прежнего логова босса подземелья не осталось вообще ничего. Скала раскололась на части и теперь походила на взорвавшегося изнутри ёжика. Каменные шипы на полу и стенах покрылись ядовитой слизью. А Джон все носился по полю боя, как сумасшедший, убивая одну мантикору за другой. Уже полсотни тварей валялись то тут, то там с отрубленными головами. Даже до притихшего Шарко и Айны, дошло что задумал непризнанный капитан их команды.

— Бой на истощение? — Блондинка обратилась к судье.

— Мрр… нет. — Демиан уже понял истинный расклад сил. — Ловушка внутри ловушки. Джон знает, что мана у твари закончится до того, как время истечет. А эта хитрая бестия, хочет истощить Джона и явно заготовила какой-то козырь.

Смотря, с какой легкостью капитан отрубает голову трехметровой мантикоре, капрал Шарко заулыбался, как сумасшедший.

— Вы знаете, господа, я всего лишь химик. Но на войне, особенно в осажденных макидонцами деревнях, повидал всякое. Бабы могут чужих мужиков в дом пригласить, напоить, накормить, постель согреть, а потом ночью в тихую перерезать им глотку. Вот это самое чувство готовящейся пакости, я прям душой своей чую.