Я фыркнула.

— Я думаю, ты проблема.

Он засмеялся низким смехом, похожим на рокот.

Под солнечными очками его взгляд снова прошёлся по мне. Я знала это, потому что чувствовала дрожь в груди.

— Значит ты всё-таки выбралась из Доджа. — Сказал он.

Я кивнула.

— Я уехала через неделю после нашего... разговора. — Называть это разговором — всё равно, что называть политиков государственными служащими. Ложь, всё ложь.

— Точно. Наш разговор. — Низкая вибрация его иронии добралась до моей машины. — Итак, что у тебя за работа, Джейни? В городе игра?

Я покачала головой.

— Перестала поддерживать спортивные команды. Теперь я поддерживаю богатых людей. Привожу их в чувство.

— В качестве кого?

— Устраиваю мероприятия для богатых и тех, кто хочет стать знаменитым.

Он присвистнул.

— Кто твои клиенты?

— Сэндлер-Россы

— Ах. — Небольшая пауза. — Мило.

— Да так и сесть. — Хотя совсем наоборот. Но я не говорила об этом. Хотя улыбнулась еще шире.

— Шикарно. — Сказал он.

— Такова моя жизнь. Из грязи в князи.

Улыбка исказила вечерние тени на его челюсти. Он посмотрел в своё лобовое стекло.

— Да, у жителей Доджа всегда были большие запросы.

— Да, мы такие. И я помогла им в этом. Ну, а ты? Каким беспределом ты занимаешься на сегодняшний день?

Его солнечные очки повернулись в мою сторону.

— Разве я беспредельщик?

— Ты определенно им был. Девушки, пустующие здания, уголовный кодекс местного округа. Ничто не властно над тобой.

Он засмеялся.

— На сегодняшний день я занимаюсь многими вещами. Что-то покупаю, что-то продаю, что-то строю, что-то разбиваю.

— Ты такой разносторонний.

— Талант.

Я покосилась на него.

— Ну и что же ты разбиваешь? Сердца? Коленки врагам своего шефа?

— В основном здания. А что, тебе нужно что-то разбить?

Короткое воспоминание о новом павильоне Сэндлер-Россов всплыло в моей голове. Я отмела его.

— Если что, я дам тебе знать.

Солнце садилось, бросая длинные вытянутые тени таким образом, что я больше не могла видеть его глаз, и куда он смотрел. Но его голова была повернута ко мне.

— Итак, чем собираешься заняться?

Я прищурилась от зарева, а затем, в порыве нехарактерной для меня прямоты, высунулась в окно, не заботясь о том, что металл обожжёт мою кожу.

— Если хочешь знать правду, Финн, то всё идёт насмарку. Я сижу в луже собственного пота, окутанная пылью, и, если все-таки найду свой отель, то проведу остаток ночи, пытаясь связаться с поставщиками и предупредить их об изменениях, которые они незамедлительно должны принять во внимание, включая тридцать новых гостей и новую площадку, хоть она и прекрасна, но в ней нет кондиционера, и она недостаточно большая. На кухне только одна обычная плита, и мне нужно изменить меню, в котором будут блюда, которые не нужно охлаждать. А ещё мне нужны палатки. И место для бармена, где он сможет делать напитки. Типа бара. А я понятия не имею, где найти местную компанию с переносными барами. Еще… — я откинулась назад, — я чуть не разбила голову своему заказчику садовым шпалером, так что мне нужно придумать план действий.

Он дал мне выговориться, так же, как и тогда у реки.

Не думай об этом, предупредила я сама себя. В прошлый раз, когда я выворачивала душу перед Финном, это закончилось тем, что моя рука оказалась на его штанах.

— Пит Сэндлер-Росс — козел. — Сказал он через мгновение.

Я засияла.

— Я знаю, у кого есть переносные бары.

Я сузила глаза.

— Откуда ты знаешь такое место?

— Я знаю Дэна. Он владелец «Экстремальной Аренды».

Я протянула руку в пространство между нашими машинами.

— Ты знаешь Дэна, который владеет «Экстремальной Арендой».

Его губы расплылись в улыбке.

— Я знаю Дэна.

— Лично?

— Мы играем сегодня.

— В песочнице. — Выдохнула я. — Во что вы играете?

Он ухмыльнулся.

— Музыка.

— Сколько?

— За что?

— За доступ к его номеру. — Я покосилась на него, оценивая. — Первенец? Самодельные наркотики? Мой рецепт чернично-грушевого дайкири?

Он задержал на мне взгляд на секунду дольше обычного, затем раскрыл свой телефон и что-то набрал на нём, затем закрыл его.

— Я сказал ему позвонить мне, и что у организатора мероприятий чрезвычайная ситуация, которая принесет ему кучу денег.

— Я твой должник.

Эта улыбка была медленной и опасной.

— Так пойдём со мной.

Я почувствовала вибрацию, возможно, счастья, замерцавшую во мне. Это нехорошо. Я откашлялась.

Двигатели машин начинали оживать. Далеко в начале пробки машины уже продвигались вперёд. Я откинулась на сиденье и сглотнула.

— Чем ещё ты собираешься заниматься вечером, Джейни? Переживать?