Я спросил его, за какие такие заслуги мне все эти почести. Он объяснил, что первое перо за то, что я один уничтожил в бою столько врагов. Второе, за то, что падая в пропасть не издал ни звука. А это признак того, что в человеке нет страха. Ну а третье, это за побитых отца и сына. Ну и ладно. Три пера отличаются от триппера тем, что от них не больно.

* * *

Я сидел рядом с Койотом. Моя роль была незначительна. Что-то типа «свадебного генерала» на деревенской свадьбе. Все говорили на непонятном мне языке. Ну, а на меня лишь иногда указывал Койот, что-то рассказывая. Мне ничего не оставалось, как сидеть молча, наблюдая за происходящим. Было очень похоже на дешёвое кино про жизнь индейского племени. В кино-то всё поярче выглядит. И фигвамы покрасивше, и индейцы помускулистие. А эти вожди и шаманы были больше похоже на азиатов-кочевников, монголов, уйгуров или кто у них там есть. Кто-то был излишне полноват, а кто-то наоборот, больше напоминал высохшую мумию, лишённую своих бинтов.

Очень долго болтали индейские вожди, а потом кто-то из шаманов стал плясать по кругу, вокруг костра и стучать в бубен разукрашенной палочкой с перьями. При этом он что-то заунывно напевал. Как говорится: «Этот стон у них песней зовётся.»

Вот тогда костёр-то и запалили, тем более, что дело уже шло к вечеру и стало темнеть. Сразу после этого по кругу запустили длинную трубку, также украшенную перьями и бисером. Все по очереди прикладывались к ней, делая глубокую затяжку, и передавали дальше. Приложился и я. забавный табачок. Похоже, что они там ещё что-то добавляют, кроме табака, ибо настроение стало немного веселее, всего лишь после одной затяжки. Возможно, листья коки кладут не только в кока-колу. Хорошо ещё, что по второму кругу трубку запускать не стали.

* * *

Разошлись уже ближе к ночи. Жрать хотелось не по детски. Полдня просидел дурак дураком у костра. А из еды так ничего и не предложили. Ну, ничего… Вот сейчас приду домой, а там мои девочки меня покормят. И не только покормят…

* * *

Мы уже почти дошли до дома вождя, когда к Койоту подбежал какой-то молодой индеец и что-то сказал. Рейнджер повернулся ко мне и, внимательно следя за моей реакцией, сказал:

— Айвен! Тебя тут какой-то белый парень разыскивает. Ты никого не ждёшь?

Глава 15

Глава пятнадцатая.

Братья разные нужны. Братья разные важны.

Поздний вечер 18 сентября. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Когда Койот Без Следа обратился ко мне с таким вопросом:

— Айвен! Тебя тут какой-то белый парень разыскивает. Ты никого не ждёшь?

Я вообще не знал чего подумать. Сердце бешено заколотилось в груди. Ну, какой белый парень может меня тут разыскивать? Брат? Лёха? Здесь? В Америке?

Чуть ли не бегом я бросился туда, куда указал жестом молодой индеец.

* * *

Облом-с…

Это был совершенно незнакомый мне молодой мужчина, не старше тридцати лет. Выше меня ростом, мускулистый и подтянутый, как легкоатлет. Бицепсы под рубашкой бугрились. Не так, как у Шварценеггера, а скорее, как у подкачанного брутального пацана, следящего за собой. И лишь только очки выбивались из общей картинки. Эдакий спортсмен-очкарик. Но именно очки и навели меня на мысль, которую я тут же и высказал незнакомцу:

— Ты, случайно, не брат Джека Прайора?

— Да. Ты прав. Меня зовут Джон. А ты Айвен?

— Это так. Но я тебя расстрою, Джон. Твой брат погиб.

Мой собеседник потемнел лицом.

— Как это произошло?

— Его ранили военные, когда мы уходили от погони на машине. А потом он спас мне жизнь, застрелив того, кто почти взял меня в плен. На это он истратил свои последние силы. Почти сразу после того выстрела, он упал на землю, и умер.

— Он мне не рассказал толком, из-за чего у него возникли неприятности на службе. По официальным источникам, убегая, он даже кого-то убил.

— Ты же журналист, Джон?

— Да.

— И ты доверяешь каким-то официальным источникам?

— Ты знаешь, как всё было на самом деле?

— Только то, что он мне сам рассказал. Но у меня нет причин не доверять его словам. Всё-таки я обязан ему жизнью.

— А он мне по телефону сказал, что ты ему помогаешь скрыться от военной полиции.

— Да. Сперва так и было. Но я не смог его спасти, а он меня спас. Я тебе всё обязательно расскажу. Но, если ты не против, давай сейчас пойдём ко мне домой. Я не ел с самого утра, а дома меня ждёт ужин. Не откажешься отужинать со мной?

— Не откажусь. Я сам только с дороги. И поесть в пути мне тоже не удалось.

— Я вообще удивлён, что ты меня нашёл.

— Таков хлеб журналиста.

— Но военная полиция меня так и не нашла.

— Потому что я им ничего не говорил. — улыбнулся Прайор-старший.

— А если бы спросили, сказал бы? — задал я провокационный вопрос.

— Не знаю… — усмехнувшись, ответил журналист.

* * *

Проголодавшись на сборище вождей и шаманов, я так наелся, что аж живот заболел, став похожим на барабан. Расположившись в шезлонгах во дворе, мы с Джоном курили, пуская дым в сторону звёздного неба. И как у всякого сытого человека, настроение было на той стадии, что называется умиротворение…