— Фига се, ты полляма у них что ли вытянул? — шепчет на ухо парнишка, которого ставят инспектором.

— Отбили минус? — хмурюсь я.

Полляма — на такую вроде сумму летело казино, как сказал рыжий Юрик.

— Ну да, конечно, — скептически усмехается инспектор. — Ты ж на рубли играл, а летим мы в баксах.

— Полляма баксов?! — восклицаю я. — Капец… Это как вообще играть надо?

Меня переводят за соседний стол. Пока делаю шеми шаффл, чувствую, как с моей жилеткой проделывают какие-то манипуляции.

— Ир, ты чего там? — бросаю я.

— Стой молча, — она касается моей спины и задерживает руку. — Всё, давай, выигрывай.

Она отходит, а я чувствую, что сзади что-то болтается. Ёлки… они тут колудют что ли? Вудуисты хреновы… Я завожу руку за спину и нащупываю небольшой холодный предмет, привязанный к хлястику. Круглый… С отверстием…

Что это за хрень? Знакомая тяжесть… я перекатываю его в пальцах и вдруг… нащупываю острый выступ… Охренеть! Нет! Быть такого не может! Быть не может! По спине пробегает дрожь и я дёргаю со всей дури, отрывая висюльку от хлястика, а, может быть, и вместе с хлястиком!

Раздаётся треск и я, разжимая кулак, смотрю на то, что лежит в моей руке…

Как такое возможно? Как? Это ведь точно он. Мой перстень. Моя прэлесть. Мой талисман, который был со мной всю мою игровую жизнь.

— Ты сдурел? — Иринка окатывает меня гневом. — Дай сюда!

Тянется к перстню, но я быстрым движением надеваю его на безымянный палец. Печатка садится как влитая. Так и должно быть: мой палец — самое подходящее место для неё. Идеальное.

Чувствую комфорт и умиротворение. Я как будто вернул своё. Все дома, так и должно быть.

— Ну, Миронов, — раздаётся шипение позади меня. — Ты у меня получишь после смены!

Получишь — не получишь, мне плевать. Перстень ни за что не отдам. Рубите с рукой, выдирайте зубами, мне пофиг. Эта вещь — моя.

Пока бездумно тасую карты, меня поражает мысль — а если моё везение, мой случайный фарт вовсе не так случаен? Я столько лет считал этот перстень своим талисманом, что в этой новой старой жизни он на самом деле стал им. И выигрываю я не потому что «чувствую» карты, а потому что рядом всё время находился этот названный талисман.

Он должен стать моим. Это не желание, это — чёткое решение. Необходимость. Я верну его любой ценой.

— Ставки, пожалуйста! — говорит инспектор. — Ставок больше нет, спасибо! Чего задумался? — это он уже мне шепчет на ухо. — У нас вообще-то тут игра на огромные бабки. Давай внимательнее смотри.

За столом один игрок, суровый мужик с непримечательной физиономией. Такие обычно в кино играют тайных агентов. Похож на полковника в отставке. Но никакой, конечно, это не военный, потому что ставит он на каждую раздачу по жёлтой фишке. Стол маркирован как долларовый, так что получается, что на кону у нас по четыре с половиной миллиона рублей. Плюс еще девять лямов при наличии игры.

А игра у нас идёт замечательная. Ровная игра, но в мою сторону, то есть в сторону казино, чуть ровнее.

Полковнику две десятки, себе открываю пару дам. Ему отчисляю тузов, себе к таким же тузам добавляю две тройки.

Он понимает, что сливает, и тянет игру. Не хватает карты сразу же, как только они опускаются на сукно, а долго думает, постукивает по ним пальцами, закуривает, трёт виски и потягивает коньяк. На лице полное отсутствие эмоций. Как есть военная выдержка.

За смену успеваю раздать с десяток партий, и каждая приносит в «казну» по двадцать тысяч долларов. Играем в пятикарточный покер, и Полковник оптимистично пытается улучшить раздачу, обменивая по две карты за стоимость анте.

И каждый раз проигрывает.

Иринка маячит слева от меня и, кажется, даже не дышит. Хорошо хоть про перстень больше не нудит.

В зал вереницей вплывают крупье.

— Вали уже, наконец, — вздыхает Полковник облегченно.

Перед ним на столе еще стоит высокая стопка жёлтых фишек, но потрепал я его знатно. Почти половина минуса отбита. Ещё пара выходов, и мы, то есть казино, будем с ним в расчёте.

В стафе меня встречают овациями. Даже рыжая морда завистливо цокает и треплет меня по плечу. Мне хочется одного — чтобы от меня все отстали, забыли о моём существовании, и я остался наедине со своей находкой.

Через несколько минут народ вытекает на перекур, а я стягиваю перстень с руки и разглядываю его. Витиеватый узор на печатке — таких я видел за свою жизнь несколько штук. Но мой был особенным. И не только потому, что этот перстень — мой первый трофей в покере. У его основания была небольшая зазубринка, едва ощутимая на ощупь. Сразу не заметишь, только если знать, где смотреть. Как будто капля серебра случайно капнула.

Такие я тоже встречал, всего пару раз и изъяны были различные, но… Главное отличие моего перстня в том, что на внутренней стороне был выцарапан символ — тонкая буква Ф, размером с полсантиметра. Не знаю, кто и зачем оставил это послание, но я всегда считывал его как «фарт» и ни разу не сел играть за стол без своей счастливой печатки.