Я, взяв у знаменосца барона флаг королевства Тронвальд (барону ещё один плюс за сохранность этого знамени), выехал вперёд и громко спросил:

– Что вы делаете на нашей территории? Пусть тот, кто вами руководит, подъедет сюда.

Из рядов всадников выехал какой-то офицер и лёгкой рысью подъехал ко мне.

Одет я был, конечно, не по-королевски, в пыли и грязи, но, скорее всего, даже если бы на мне и был королевский наряд, вряд ли это смутило офицера, который чувствовал, что здесь уже они хозяева.

– Кто ты такой, что просишь мне подъехать? Ты пастух, слуга, или свинарь?

– Рот закрой, баран безмозглый! – Ярость взорвалась у меня в груди. – Всадникам королевства Брюктании замереть и молчать!

«Спасибо тебе Алекс, что постоянно требуешь от меня, чтобы я правильно проговаривал приказания!»

– Слез с лошади – это офицеру, - и подошёл сюда.

Барон Хичкок с людьми, раскрыв рты наблюдали за происходящим.

Бедный кавалерист слетел с лошади и споткнувшись подскочил ко мне.

Я слегка наклонил голову и глядя на него громко, чтобы слышали все, сказал:

– Чтобы через пять минут вашего вонючего духа не было даже близко! Попробуете ещё раз вторгнуться в МОЁ королевство, - сделал я ударение на «моё», - ни один из вас не уйдёт живым! – И уже тише добавил, - Лошадь оставил, сам пошёл вон!

Офицер развернулся и бросился бежать.

– Брюктанским всадникам спешиться и со своими лошадьми бежать за офицером!

Когда дружная толпа непрошенных гостей запылила к своей границе, я пересел на новую лошадь, которая была почти на голову выше моей лошадки, развернулся и подъехал к спутникам.

– Барон, рот можно закрыть…

– Ох… Прошу прощения, Ваше Величество. – смутился Хичкок.

Рот, он и его люди закрыли, но глаза ещё долго не сползали с их лбов.

Колючий, был недоволен, что всё так быстро кончилось и он только зря бежал сюда с нами вместе.

– Хе-хе, - прокомментировал произошедшее волк, недовольно смотря на меня.

– Прости, дружище, - на этот раз один только твой вид распугал всех врагов, - попытался я успокоить друга.

Переночевав у Хичкока, и озадачив его кучей поручений, мы отправились обратно. Хоть времени прошло и немного, но всё равно, я переживал, как там дела. А дела шли нормально.

Едва мы въехали во двор усадьбы, как навстречу выбежала моя королева.

Мы обнялись, и она спросила, - Ну как всё прошло?

– Как нельзя лучше. Враг там оказался любезный и понятливый. И даже в мою честь они устроили забег на перегонки с лошадями.

Зеленоглазка прыснула со смеха. – Наверное заставил людей кросс сдавать?

– Ничего я не заставил! Просто попросил, а они и побежали.

– Ну всё ясно. – Глаза моей королевы светились счастьем. – А у меня для тебя тоже хорошая новость. От бургомистра Брукса был посыльный и передал, что наши покои во дворце готовы. Ещё от магистров пришло известие, что им удалось восстановить достаточно много деревьев в саду Мудвина, а также они смогли прорастить много семян, что хранились у запасливого старика. Так что посевная уже началась. И даже здесь некоторые жители уже засеяли небольшое поле.

Опаньки! А что, не вспомнить ли мне навыки выращивания растений! И не откладывая дело в долгий ящик я попросил показать мне это поле.

Засеянный участок был действительно небольшим, пару гектаров, не больше, но я всё равно, не был уверен, что мне удастся помочь подняться всем всходам.

Подойдя к пашне, я закрыл глаза и постарался увидеть поле сверху. Это удалось, мой взгляд охватывал всю обработанную землю. Чуть склонив голову, мне удалось представить, как зернышки начинают набухать и из них появляются росточки. Сначала совсем маленькие, но вот они начинают пробивать землю и тянуться к теплу и свету.

Я стал медленно поднимать наливающиеся тяжестью руки. Между растопыренными пальцами заискрились молнии, перчатки вспыхнули малиновым заревом, браслеты стали заливать меня своей накопившейся силой. Руки медленно поднимались, а вот ступни ног стали продавливать землю. Нет-нет, так нельзя, надо удержать равновесие, чтобы руки поднимались, а ноги не проваливались. И я, не стал поднимать одни руки, а стал подниматься над землёй весь.

Оказывается, барон Мюнхаузен был не такой уж и выдумщик! Мне удалось поднять и колосья пшеницы, и самому почти на полметра подняться вверх. Вот только после этого пришлось опять прибегнуть к вину. Да и то, сам я держать флягу не мог.

Ника поила меня, ругаясь и размазывая слёзы по щекам.

А пшеница на поле золотилась полными, вызревшими колосьями. Люди бегали вокруг и кричали от радости. Это был первый урожай за три года! Тут было чему радоваться.

В сельском хозяйстве я разбираюсь плохо, и не знаю, можно ли эту пшеницу сразу вновь засеять, или она должна какое-то время полежать. Поэтому решение этого вопроса я полностью переложил на плечи местного населения. Уж они-то, думаю, в этом должны разбираться. А мне пока надо отдохнуть и, наконец, переселиться во дворец.