В 1711 году, возвращаясь из очередной поездки в Европу, Петр I вечером 31 октября добрался до Эльбинга и пробыл в этом прусском городе до 7 ноября. Из Эльбинга он с сопровождающими лицами на трёх яхтах и трёх шмаках по заливу Фришес-гафф добрался до Пиллау, а затем и до Кёнигсберга. Из Кёнигсберга по суше царь со свитой доехал до местечка Шаакен на берегу Куршского залива, а оттуда на яхте – до Мемеля. 14 ноября он отправился из Мемеля через Поланген и Ригу в Санкт-Петербург [7] .

В июле 1712 года Петр I снова проехал через Кёнигсберг по пути из Санкт-Петербурга в Померанию. Вечером 3 июля он прибыл в Мемель, где до 5 июля дожидался свою супругу Екатерину Алексеевну. Из Мемеля Петр I с сопровождавшими лицами на 9 яхтах по Куршскому заливу дошёл до Лабиау (ныне – город Полесск), а затем на тех же судах по Дейме и Преголе добрался до Кёнигсберга. По заливу Фришес-гафф яхты дошли до Эльбинга, где Пётр I пробыл до 13 июля, а затем отправился на тех же судах дальше [8] .

25 февраля 1713 года скончался прусский король Фридрих I. Ему наследовал сын Фридрих Вильгельм I, который стал Петру I союзником и даже другом. Русский царь сразу нанёс ему визит. После встречи в Шейнгаузенене Петр I возвратился в Санкт-Петербург по «наезженной» дороге через Кёнигсберг. С 6 по 8 марта русский царь отдыхал в Эльбинге, а затем на яхтах направился по заливу Фришес-гафф в сторону Кёнигсберга. Мешал противный ветер, поэтому в Фрауенбурге Петр I высадился на берег и дальше двигался по суше. Побывав в Кёнигсберге, он затем по Куршской косе добрался до Мемеля и 12 марта покинул пределы Пруссии [9] .

Можно обратить внимание на то, что во время своих посещений Пруссии в 1711–1713 гг. русский царь больше всего времени проводил не в Кёнигсберге, а в Эльбинге. В описываемый период этот город, как и вся т. н. Королевская Пруссия, принадлежал Речи Посполитой (Польше). При этом на Эльбинг постоянно претендовала Пруссия. В 1698 году на встрече между бранденбургским курфюрстом Фридрихом III и польским королем Августом II была достигнута договоренность о передаче в ведение Берлину окрестностей города [10] . Сам же город остался польским, и в начале Великой Северной войны, в декабре 1703 года, его захватила шведская армия. Карл XII попытался вовлечь Пруссию в войну на своей стороне, обещая за это передать ей Эльбинг. Пруссия вступать в войну не торопилась, поэтому «подарок» завис. Пока же в городе разместился шведский гарнизон. На встрече в Мариенвердере в 1709 году Петр I, как было указано выше, тоже пообещал после окончания войны походатайствовать перед королём Речи Посполитой о передаче Эльбинга Пруссии, но для этого город надо было бы освободить от шведов. Сделать это русский царь приказал генерал-майору Фридриху-Гартвигу фон Ностицу, датчанину на русской службе. В распоряжении Ностица был Вятский драгунский полк. Под его команду был также отдан бригадир Фёдор Балк с Воронежским и Черниговским пехотными полками. В первых числах января 1710 года Ностиц с Балком подошли к Эльбингу и до конца месяца блокировали город.

Благодаря довольно современной системе укреплений, возведённых теми же шведами в 1626–1629 годах вокруг города по правилам староголландского фортификационного искусства, Эльбинг считался одной из сильнейших крепостей Речи Посполитой. Он имел 12 бастионов и 4 полубастиона, соединенных земляным валом, 6 редутов и 2 равелина. В Эльбинском гарнизонном полку под командованием полковника Йегера насчитывалось около 900 человек. Сильной стороной крепости было также обилие артиллерии: 183 медные пушки, 25 железных мортир и 157 медных ручных мортир при 75 артиллерийских служителях под командованием подполковника Бетуна. У русских артиллерии не было вообще, а пруссаки обещанную королём артиллерию так и не прислали.

Сдаваться шведы отказались. Тогда 28 января 1710 года Эльбинг был взят штурмом. Бригадир Балк командовал колонной численностью в 1155 человек (пехотные полки), генерал-майор Ностиц командовал колонной численностью в 855 человек (спешенные драгуны). Вода в крепостном рву замёрзла, что позволило штурмующим подойти к стенам вплотную и приставить к ним лестницы. При штурме погибли 1 русский офицер и 31 нижний чин, ранено было 7 офицеров и 147 нижних чинов. Шведы потеряли убитыми 72 человека и ранеными двух. В плен попал 881 офицер и нижний чин [11] . Пленных шведов Петр I велел передать союзникам датчанам. Во взятом Эльбинге разместился русский гарнизон во главе с комендантом Балком. Первоначально в составе гарнизона был оставлен только Воронежский пехотный полк, которым командовал лично бригадир Балк. Затем этот полк был пополнен 213 солдатами из Великолуцкого, Рязанского и Черниговского полков. В гарнизон также добавили пять сотен прикомандированных драгун из Сибирского, Астраханского, Белозерского, Архангелогородского и Рославльского драгунских полков [12] .

С 1710 по 1713 гг. прусский город Эльбинг находился под русским управлением. Но только ли наличие русского коменданта и русского гарнизона располагало Петра I останавливаться в Эльбинге на неделю? Следует обратить внимание на то, что женой Фёдора Николаевича Балка была Матрона (Модеста) Ивановна, носившая в девичестве фамилию Монс. Да, она была старшей сестрой Виллима и Анны Монс, и царь Петр познакомился с ней ещё юношей, когда посещал московскую немецкую слободу. Он и устроил в 1699 году брак Матрёны Ивановны со своим любимым полковым командиром Фридрихом (Фёдором) Балком. Правда, после этого Матрона Ивановна успела побывать в опале и даже пережить трёхлетнее тюремное заключение. Освобождённая из тюрьмы, она должна была ехать к мужу в прусский город Эльбинг. Скучное положение её в Прибалтике было вознаграждено в 1711 году сближением с Екатериной Алексеевной во время недельного пребывания Петра I в Эльбинге. Матрона Балк быстро сумела расположить в свою пользу Екатерину, а через неё снискала внимание и милость Петра, который в следующем году даже захотел приехать в Эльбинг к её родам: «Отпиши нам», – писал он Екатерине Алексеевне в 1712 году, – «к которому времени родит Матрена, чтоб мог поспеть». Вероятно, Петр хотел стать крестным отцом новорожденного.

В Эльбинге Матрона Ивановна действительно родила в 1712 году сына, которого назвали Петром, и который впоследствии дослужился до генерал-поручика, стал генерал-полицмейстером во время регентства Анны Леопольдовны и камергером Её Императорского Величества Елизаветы Петровны. Кстати, когда Фёдор Балк пригласил членов магистрата на крестины своего сына, два депутата от города принесли в качестве подарка 125 дукатов, а еще 21 талер был потрачен магистратом на организацию крестин за счет города Эльбинга [13] . Возвращение благосклонности царя к Матроне Балк способствовало тому, что в Эльбинг стали запросто заезжать такие лица из ближайшего царского окружения, как, например, Яков Брюс, князь В. В. Долгоруков, князь А. Д. Меньшиков.