Толик задумался. Пашка давно подозревал, что друг считает его туповатым и не очень перспективным в вопросах выживания в социуме. А тут девушку завёл, ещё и красивую. Чудеса.

Пашка приосанился и в кабинет математики входил, как Джеймс Бонд.

Зинаида Дмитриевна Пирогова преподавала в тридцать седьмой школе уже двадцать пять лет. Была она сухонькой старушкой, с виду безобидной, но болезненно реагирующей на тупость учащихся. С этой проблемой она пыталась усиленно бороться, предлагая дополнительные занятия и индивидуальные уроки, из-за чего её все побаивались: кому, кроме разве что Подушкиной, может понравиться увеличение часов математики, которой и без того слишком много?

Усевшись и обнаружив, что забыл учебник, Пашка сдвинул Толиков на центр парты и внимательно глянул на Зинку. Потерявшей что-то она не выглядела, хотя и казалась чем-то озабоченной.

Что ж, у будущего бога есть свои пути выяснения подноготной квестовых персонажей.

Вытащив потихоньку телефон, Пашка вошёл в «Дополненную реальность», разбил на звёзды льва и навёл камеру на Зинку, стараясь действовать незаметно. Она стояла спиной, чертя на доске объёмный цилиндр, что позволяло провести анализ.

«Ваш преподаватель алгебры и геометрии. ФИО: Пирогова Зинаида Дмитриевна. Возраст: 46 лет. Состояние: активность (преподавательская деятельность). Подробнее…»

Пашка моргнул, уставившись на экран. Может, опечатались? Как так сорок шесть? Поверить в то, что эта бабулька только на три года старше Пашкиной мамки было проблематично. Эдак её жизнь потрепала, блин. Вот тётке, Женькиной матери, вообще сорок семь стукнуло, а она та ещё милфочка. А эта прямо пенсионерка, из разряда тех, при виде которых в автобусах и маршрутках лучше притвориться спящим. Ну дела!

Пашка вошёл в «подробнее», и выбрал первым делом мысли, благоразумно протянув прежде под джемпером шнур своих допотопных наушников.

«Площадь цилиндра (формула). Детализация, слушать через гарнитуру» сменилось на «Размышления, где могла быть обронена серьга. Детализация, слушать через гарнитуру…»

Ага. Можно и не слушать. Вот что Зинка потеряла! Ну и велика беда, прямо-таки. Это как он будет искать такую мелкую хреновину-то?

Пашка присмотрелся. В правом ухе Зинки имелась золотая висюлька размером с ноготь и красным камушком, а в левом — только дырка. То и дело училка бралась за обессерёженную мочку уха, и потому щека и подбородок у неё испачкались мелом.

Пашка полез в память. Ввёл в поисковую строку слово «серьга». Обилие воспоминаний по запросу имелось после девяти шестнадцати утра вчерашнего дня.

Пробежавшись по строчкам, особенно первым, Пашка выяснил, что серёжки принадлежали покойной Зинкиной матери и имели потому особую ценность. Крепёж там был мощный настолько, что финтифлюшки вообще не снимались без посторонней помощи, и даже содрать с себя вторую Зинка не сумела. Обыскала она вчера дома всё, скрутила слив под ванной и не сумела собрать обратно, так что преподавала сегодня немытая, до поздней ночи ходила с фонариком по дороге от школы к дому, вынесла все мозги уборщице продуктового супермаркета и начинала впадать в отчаяние.

Так, интересно. Если Зинка и сама уже такую деятельность развила, то как Пашка-то искать будет?

— Абдулов, хватит ворон считать! Иди к доске и докажи нам, что осевое сечение цилиндра является прямоугольником, две противоположные стороны которого — образующие, а две другие — диаметры оснований оси, — велела Зинка.

Пашка попробовал проявить смекалку и сформулировал запрос иначе:

«Зина видит серёжку матери в своём левом ухе», — набрал он.

Воспоминания заструились вниз в бесконечность, но Пашку интересовало только последнее. Вот оно. « Архивная справка (09.04.2018, понедельник, 07:11 a. m.). Поправление причёски перед выходом из дома, обе серьги на месте».

Зря Зинка слив раскурочила.

Заметила она пропажу в школе после первого урока. И что это нам даёт?

Пашка призадумался. Абдулов у доски усердно скрипел мелом (с геометрией у него было всё в порядке), Толик залип на буфера Мирошиной, Зинка зачем-то перебирала содержимое выдвижного ящика стола. Конечно, серёжки же обычно в столе теряют, где же ещё?

Поражаясь своей проницательности, Пашка заключил: если воспоминание о серёжке перед выходом наличествует, а слив математичка всё равно поимела, значит, приложуха выдаёт даже те данные, которые сам человек вспомнить не в состоянии. Оно и понятно: там такие временные интервалы точные, а уж это в памяти никак не задерживается. А значит, что?

«Зина чувствует в левом ухе серьгу», — написал Пашка и затаил дыхание.

' Архивная справка (17.01.1987, суббота, 06:42 p. m. – 09.04.2018, понедельник, 08:07 a. m.).

«Да я же чёртов гений!» — вскинулся Пашка, и Зинка подняла на него глаза от своих залежей учительского хлама.

Забить, что помнит училка математики в восемь ноль-семь вчера утром Пашка не успел — она вызвала его к доске, сменить Абдулова и найти диагональ осевого сечения цилиндра.