– Давай вместе, – они схватились за ручку и потянули ее вместе, засов ржаво проскрипел и с грохотом открылся.

Через дверь по асфальтированной дорожке от забора к зданию, они побежали туда, откуда должна была идти тропинка в лес. От бега Алу сильно выдохлась, она начала отставать, Аглая унеслась далеко вперед. Следом за ними уже направлялся знакомый высокий мужчина в черном классическом костюме и кривым глазом. Он схватил Уайли и повалил на землю, выворачивая ей руки. Боль охватила ее тело, стало тяжело дышать. Аглая стояла, как вкопанная, она не могла оставить девушку, которая помогла ей сбежать из камеры. Алурис пыталась отбиваться от охранника, пинала его ногами, била руками, но вскоре он окончательно ее прижал и связал руки. Аглая не двигалась.

– Беги! Аглая! Беги! – донеслись последние вопли Алурис, после чего она вырвала одну руку, вытащила прозрачную карточку из кармана и бросила ее Аглае.

Аглая схватила карту на лету и подбежала к ограде. Перед ней возвышался огромный кирпичный забор, не меньше трех метров в высоту, но невысокой Аглае с ростом чуть выше полтора метра он казался великаном. В углу, где забор примыкал к такой же кирпичной стене трехэтажного здания, откуда только что сбежали девушки, заперта была железная дверь, с внутренней стороны она открывалась карточкой, той самой, которую только что поймала Аглая. Все двери в этом здании открывались одной и той же электронной картой, за исключением некоторых тайных мест Беллы Дорис. Чуть выше электронного замка висел экран от камеры, находившейся по ту сторону забора. В камеру Аглая увидела узко протоптанную тропинку, она неровно бежала вдоль небольшого луга и скрывалась за первой же елью в темнохвойном лесу. Шах провела карточкой по электронному замку, в последний раз посмотрела на Алу, которую охранник потащил обратно в здание и, мысленно прошептав «прости», выбежала в чащу леса.

С криком и воплем Алурис затащили обратно в белую камеру. Боль и отчаяние проглядывались в ее темных глазах, победа была почти у нее в руках, и лишь радость за Аглаю не давала ей унывать. Через открытую дверь тут же влетела Дорис, удивительным образом не спотыкаясь на своих высоких каблуках, в разгневанном состоянии эта женщина могла пробежать целый кросс в своих туфлях.

– Что ты творишь? – вытаращив злые глаза, начала Белла.

– Спасаю наши жизни от таких людей, как вы, – оскалив зубы, ответила Алу.

– Ты повела себя очень плохо, – нежным голоском продолжила Белла, – ты ответишь за это.

– Убьете меня? – фыркнула Алу.

– Посмотрим, может быть, тебе повезет, и ты не умрешь, – поцокала губами Дорис, – мы проведем на тебе наш следующий эксперимент.

– Я так и подумала, вас в тюрьму всех надо. Ставить опыты на людях запрещено!

– Замолчи! Ты ничего не понимаешь, – зашипела Дорис, – если наш эксперимент удастся, то мы войдем в историю.

– Вы войдете только в тюрьму, когда я выберусь отсюда, – огрызалась Алу.

Раздался громкий насмешливый хлопок в ладоши, который подхватил отчаянный хохот Беллы, презрение и гордость слетали с ее ехидной улыбки. Блондинка обошла комнату три раза, а затем, замахнувшись тощей рукой, со всей силы прижала Алурис к стене за шею и прошипела:

– Вздумала со мной играть? – сказала она сквозь зубы. – Это моя игра и она по моим правилам.

– Это вы так думаете, – тяжело вдыхала Алу. Белла снова засмеялась, выставив белые зубы.

– Ты, кажется, забыла, с кем имеешь дело. Я Белла Дор…

В этот момент Алурис харкнула блондинке прямо в лицо и засмеялась в ответ. Стража снаружи начала немного посмеиваться. Когда Дорис подняла глаза, они были залиты кровью, нос расширился, брови встали домиком, сморщив лоб, она выпрямила осанку и со всего маху треснула Алурис своей тощей рукой по щеке так, что она отлетела на полшага вправо и ударилась головой об стену. Глаза Беллы горели яростью, а вокруг тела словно собирались клубни невидимого дыма, кровь в ее венах кипела, и даже на кончиках ее накрашенных ресниц ощущалась злость и возмущение.

– Вы не человек, Белла, вы чудовище, – потирая больное место, нагрубила Алу.

Эти слова девушки еще больше раззадорили яростную блондинку, и она ударила Уайли еще раз, потом еще и еще, пока та окончательно не скатилась на пол, уперевшись разбитым лицом в ноги Дорис и болезненно проныла. Охрана снаружи немного взволновалась, и один из мужчин решил разведать обстановку. Он зашел беззвучно в камеру и обратился к Дорис:

– Белла, может не стоит… – хотел начать он.

– Пошел вон! – заорала распсихованная женщина.

– Я только лишь выполняю свою работу, – ответил он.

– Вон! – крикнула она еще раз.

Выполнив поворот через левое плечо, как учат на уроках физкультуры, охранник вышел из камеры и встал на свое прежнее место. Они вопросительно переглянулись с его коллегой, пожали плечами и продолжили наблюдать за ситуацией снаружи. Белла подняла голову Алурис и снова прижала к стене. У девушки появился огромный синяк возле глаза, из носа шла кровь и была разбита губа. Монотонная тянущая боль присутствовала по всему лицу и телу, отчаяние охватило ее душу, грусть взяла верх, и девушка еле сдерживала слезы.