– По-моему, ваши бикини можно сделать даже из носового платка, – съязвил Дон. – А что касается сразить, так вы вечно заблуждаетесь на наш счёт. Лучше всего женщина выглядит голой.

– Дегенерат, – нарочито горько вздохнула сестрица и разрешила: – Вали отсюда. Свободен.

– Ну, уж нет, – встал в позу Дон. – Теперь и мне интересно. Я же не знал, что тут…

В соседнем помещении раздался матерный стон Лэйры.

– Что тут будут бушевать такие страсти, – даже облизнулся он в предвкушении череды гадских обломов. – Если она обнаружила залежи камуфляжа, дальше будет ещё интересней. Особенно поиски вечерних туалетов и пеньюаров с боа. Или каких-нибудь изысканных парфюмерных линий. Лучшее, что вам светит, лабораторные халаты ботаников, скрещивающих свиней с крокодилами. Ты сумеешь сварганить из такого сексуальную комбинашку?

– Свинья, – буркнула Паксая, явно обидевшись.

Не на зловредного болтуна, отыгрывающегося за их произвол. А на судьбу, не подкинувшую им военную базу с лабораториями по разведению женского барахла.

– Да ладно, – стушевался Дон, уразумев, что перегнул. – У тебя же руки золотые. А ниток с иголками тут просто не может не быть. А хочешь, закажем тебе с большой земли самые шикарные тряпки. Исключительно королевские. И вообще. Что-то я не замечал за тобой раньше тряпочно-ленточной жажды. К тому же мы и десятой части не осмотрели.

– Ты прав, – приободрилась Паксая, ещё раз осмотрев боксеры. – Кажется, мне подойдут. А девчонки, как хотят. Пусть хоть голяком бегают. Ты думаешь, местные гадюки ходят в таких же? – растянула она трусы.

– Вряд ли на обе местные базы имелась одна наша каптёрка, – показалось разумным Дону. – Только не факт, что аборигенки наденут такое бесстыдство, – хмыкнул он, припомнив местные панталоны. – Так что всё вам достанется. На три жизни хватит.

– Когда ты ими займёшься? – как о чём-то незначительном спросила сестрица.

– Когда надо, – отмахнулся Дон. – Не люблю на шопинге думать о работе. Хватит трясти трусами. Пошли, потрясём находками Лэйры.

В покинутое помещение напротив они лишь заглянули, хихикнув над комом барахла из камуфляжа. Лэйра и впрямь иногда ведёт себя, как ребёнок. Чего она ожидала здесь увидать? Пусть радуется, что вообще есть, чем срамоту прикрыть. Всё равно не станет тут щеголять в барских нарядах: перед кем здесь выделываться? А в быту сама первая преклоняется перед практичностью да носкостью.

Сестричек Лээт и Даслану обнаружили в соседнем помещении поширше. Тут девчонкам свезло чуть больше: отрыли для себя нечто, что вполне прокатит, как домашнее. Неизвестно, что подразумевали древние, запасаясь брючными костюмами марки «пижама». Явно не деловой прикид и не коктейльный. Неширокие мягкие штаны и длинные туники с рукавами. Никаких тебе вышивок с узорчиками, даже карманами не украсили – натурально пижама. Ткань – дивно мягкая и шелковистая – чертовски приятна и отлично сохранилась.

Лэйра вытащила фляжку с водой и вздумала поэкспериментировать. Выяснилось, что пижама не промокала. К тому же практически не цепляла грязь – сколько не возили по полу этой заразой – и не рвалась, хоть тресни. Но всё это семечки по сравнению с её главным достоинством: она была разных цветов, пусть и однотонная. Просто блеск во всех отношениях. У девчонок отлегло. Их можно понять: мало радости таскаться всю оставшуюся жизнь в казарменно-инкубаторском прикиде. А просто так сгноить всё это добро неупотреблённым – жаба сожрёт с потрохами. Даслане пофиг, а вот для переселенок явно повеяло чем-то родным: отменная ткань, демократичное унисекси. Местные наряды изрядно достали, словно ты круглый год таскаешь карнавальный костюм. А тут такой ультра продвинутый примитивизм.

В этом же отделе универсама отрыли залежи рубах – оказалось, что круто цивилизованные предки не сподобились изобрести воротник с острыми углами мысков. На этой планете в любые времена признавали только стоячие воротнички разных видов.

– Это для меня? – раздался голос Фуфа, когда Паксая, распаковав одну такую, мяла её в руках, одобряя немнущуюся гладкую ткань.

Армы явились в полном составе. Естественно не за обновами, но пройти мимо не отважились. Увидав Гнера, Даслана вскрыла упаковку с рубахой и развернула шикарное, вроде атласное творение цвета кофе с каплей молока. Реально клёвая рубашка. Аэгл вежливо шагнул ближе, и его пассия приложила находку к могучему торсу.

– Он грязный, как крот, – поморщилась Паксая, сунувшись к ящику со столь престижными шмотками. – Пусть сначала вымоются, а после померим.

Рубахи мужиков, претерпев на ниве долгих путешествий и физических трудов, и вправду давно просились на помойку.

– Мы помоемся, – покладисто пообещал Гнер, развернулся и вышел.

Ухмыляющийся Гоб за ним. Мужики не стали распространяться на тему женской правоты. Этим дурам хоть заорись, что ты мылся и вчера вечером, и утром – они всё рано лучше знают о состоянии твоего неправильно мытого тела. Фуф поцеловал жену, определившуюся с размерами мужа, дабы приодеть своё золотце. Затем она сунулась в распахнутый ящик, а он сдристнул вслед за братьями по оружию, силком вытащив с собой манипулятора. У армов есть какая-то цель – наябедничал «системник», когда Дона проволокли в самый конец коридора. Здесь так же была лестница наверх, за которой торчала дверь сейфа в рост человека.