— Неееет, — проблеяла Настя.

— Мужик, она тебе ничего не должна, пошёл нах…

У Кирилла ярость медленно застилала глаза, кулаки сами собой сжимались.

Перед ним стоял женоподобный, мягкотелый, слащавый мужик, который жил за счет женщин. Он пользовался своей красотой, обольщая женский пол, а потом, как паук, высасывал все соки. Хотелось стереть с его лица ехидную улыбку. Уничтожить его красивое личико. Кирилла не на шутку начало потряхивать. И словно зная, что за этим последует, мужик сделал шаг назад.

— Не, мужик, ты не понял, она отдаст мне пять миллионов, — ехидная улыбочка, сверкают белые зубы, Коля растягивает пухлые губы. — Я приведу свидетелей в суд, которые докажут, что она обязалась отдать мне эти деньги.

И снова тычок пальцем в грудь. В этот момент слетают тормоза. Кирилл и сам не понял, как выбросил руку вперед, точно целясь в центр лица. Прилетело Коле не хило, Кирилл почувствовал, как хрустнули кости носа, а соперник сделал роковой шаг назад. Удар придал ускорение, и противник не удержался. Его качнуло назад, и вот уже из-за скамейки торчат его ноги в модных ботинках. Штанины задрались, оголяя лодыжки и голени, а Кирилл с удивлением отметил, что на ногах сделана эпиляция.

— Убивают! — заорал визгливый позади до боли знакомый голос.

Кирилл обернулся и скривился. Позади, у самых кустов стояла Тонька. Краем уха он слышал, что она уволилась с работы, вроде как нашла богатого мужика. Он и представить себе не мог, что этим «богатым» окажется Николай. Вот такой пердимонокль.

У них любовь даже не на четверых, а на пятярых.

— Ты? — только и спросил он, и ор сразу прекратился.

Тонька испуганно таращила на него глаза, хлопала накаченными губищами, смотрела то на него, то на Колю. А потом подхватилась и рванула через кусты.

Кирилл сплюнул на дорогу.

— Шалава, всегда шалавой была, — он презрительно смотрел ей вслед. Потом он развернулся и шагнул в сторону соперника.

— Ты только не убивай его, — испуганно начала Настя. — Не дай бог, посадят за него.

— Вот ещё, руки я не мараю об уродов.

Кирилл легко поднял Колю, тот только хлопал глазами и все время старался ощупать свой нос.

— Запомни, мужик, ещё раз увижу тебя возле Насти, даже за пятьсот метров, я тебя поймаю и переломаю ноги. О деньгах забудь! Будешь трясти деньги, я тебе руки переломаю и башку снесу. Ты меня понял! — Кирилл зло посмотрел в глаза бывшему мужу Насти.

Тот, жалобно скулил, тряс башкой.

— Ты мне нос сломал, — утирая кровь и слезы прогундосил Коля.

Кирилл бросил взгляд на него и отвернулся. Ему было противно смотреть на мужика. В его детстве он не раз дрался с мальчишками, ломали и нос и уши, били так, что потом неделями ходил с синяками, но он никогда не хныкал и не пускал слезу. Вид плачущего большого мальчика, вызывал у него отвращение. Не мужик! Не мужик он!

— Скажи спасибо, что не изувечил, — бросил в его сторону Кирилл и стал помогать Насте, собирать продукты.

— Ты меня и так изувечил, ты мне нос сломал, — все топтался на месте и жаловался Коля. — Я на тебя в суд подам, заяву ментам напишу. Ты мне за лечение должен и пластическую операцию.

Кирилл уже было хотел высказаться, как Настя не выдержала и заорала.

— Пиши заявление, только я напомню полиции, что тебя пытались привлечь к ответственности, как брачного афериста. Может, ты уже и здесь наследил, ты ведь не зря в этом городе околачиваешься.

Тут на долю мгновения у Коле в лице мелькнула ярость. Но он быстро взял себя в руки и бросился наутёк, только зашуршали кусты. Он убежал в туже сторону, что и Тонька.

Вот не зря он возле Альки вертится, — задумчиво бросил вслед Коле фразу Кирилл. — Надо будет сыновьям позвонить.

— Ты бы сам с ней поговорил. У нее много денег на счете?

Кирилл даже в пот бросило. Он предупреждал сыновей, но они отмахнулись. И только сейчас Кирилл понял, что Алька могла угодить в западню. Она слишком слаба, чтобы сопротивляться такому, как Коля. А ещё дурна головой, часто совершает необдуманные поступки, легко увлекается мужчинами. Все это пролетело у него в голове за те минуты, что он помогал Насте.

— Пошли домой, — кивнул он ей.

Они шли молча. Только через несколько томительных минут, она спросила: Ты как здесь оказался?

— Ехал мимо, решил заглянуть. Почему ты мне не сказала, что бывший муж тебя преследует? — развернул её к себе и заглянул в глаза.

— Стыдно как-то. Уж давно разведены, а он…

Она опустила глаза и отвела в сторону. Щеки её заалели.

— Настя, когда что-то касается твоей безопасности, не может быть стыдно, неудобно или ещё что. О таком надо говорить, кричать, срочно звонить, а не молчать. А если бы я сегодня к тебе не приехал?