Я улыбаюсь и киваю Леви, потом переключаю внимание на маму.

— Какой фильм смотрим сегодня, мисс Шэрон? Обычно выбираешь ты или Босс?

У мамы отвисает челюсть, она потрясенно моргает, а затем улыбается. Когда она отвечает не сразу, Бринн берет инициативу в свои руки.

— Мы выбираем по очереди, и сейчас моя очередь, но так как ты новенькая, выбирать тебе.

Я смеюсь, а когда смотрю на Леви, от его улыбки грудь стискивает в приятном смысле.

Я ломаю голову над выбором, но не знаю детских фильмов. У меня было не то детство, которое включало бы в себя вечера за просмотром сказочных фильмов и семейные узы. Когда на ум так ничего и не приходит, я с улыбкой обращаюсь к Бринн.

— Как насчет того, чтобы ты выбрала, а я выберу в следующий раз.

— Хорошо!

Не теряя времени, она включает фильм, и Леви подмигивает мне, прежде чем выйти из комнаты и закрыть за собой дверь.

***

Я просыпаюсь в кресле-мешке в тишине.

На экране телевизора плавает заставка. Кажется, я заснула посреди третьего фильма о супергероях.

Я смотрю на соседние мешки. Зигги бросила меня после второго фильма, отправившись спать с Рыжим в главную спальню.

В какой-то момент Бринн устроилась рядом с Шэрон, и теперь они крепко спят. Мама обнимает Бринн, деля с ней флисовый плед с маленькими единорогами и радугой. Зрелище приносит столько же радости, сколько и боли.

Я не могу отрицать ревность.

Я никогда не знала ту Шэрон, которую знает Бринн. Но, как ни странно, рада, что она есть у Бринн.

Выбравшись из кресла-мешка и, сдерживая стон, потягиваюсь. Я не могу здесь спать и не хочу бороться с притяжением, исходящим со второго этажа.

Легкими шагами выхожу на цыпочках из комнаты отдыха, иду по коридору, затем поднимаюсь по лестнице в спальню Леви. Когда переступаю порог, обнаруживаю его растянувшимся на кровати с одеялом на бедрах. Его скульптурная грудь обнажена, красивое лицо умиротворено. Я с улыбкой пересекаю комнату.

Медленно приподнимаю одеяло и проскальзываю под него. Изо всех сил стараюсь не разбудить его, но как только матрас прогибается под моим весом, Леви поворачивает голову в мою сторону. Его рука обвивает мою талию, и он притягивает меня к себе, одним плавным движением прижимая к своей груди.

— Достаточно долго, — бормочет он мне в волосы.

Я улыбаюсь ему в грудь и вдыхаю его запах, придвигаясь ближе. Прижимаюсь ухом к его груди, чтобы слышать ровный ритм сердцебиения.

— Эй, Леви? — Я целую его в грудь, и он мычит.

— Да, Саванна?

— Я тебя люблю.

Он ничего не говорит, но его сердцебиение ускоряется. Я чувствую стук там, где прижимаюсь ухом к его груди. Его пальцы на моей талии сжимаются, и он нежно целует меня в голову.

— Скажи это снова.

Я сажусь, чтобы посмотреть на его красивое лицо.

— Я люблю тебя, — повторяю я.

Он протягивает руку и заправляет прядь волос мне за ухо, затем обхватывает рукой мою шею и касается большим пальцем моей губы. Я чувствую его взгляд каждым дюймом своего лица, и он улыбается.

— Ты настоящая?

Я ухмыляюсь и целую его большой палец, прежде чем ответить:

— Я настоящая, если ты настоящий. И это настоящее.

Он медленно садится в постели, пока мы не оказываемся лицом к лицу. Через окна просачивается лунный свет. В доме тихо, комнату наполняет приглушенный звук нашего дыхания.

— Как это будет работать? — спрашивает он наконец.

Я пожимаю плечами.

Открываю рот, чтобы сказать ему, что перееду сюда, но тут же закрываю его. Поежившись, закрываю глаза. Я бы с удовольствием. Просто не знаю, смогу ли.

И могу ли я попросить его переехать в Лос-Анджелес? Заставить их с Бринн покинуть родной город, бросить его бизнес, дом, который он построил?

В этом доме Джулианна присутствует в каждой комнате. Это важно для Бринн, но для меня это будет удушающе.

Я работаю над тем, чтобы простить Джулианну за то, что она сделала. Я понимаю, что она не думала, что у нее есть выбор. Я знаю, что для Бриннли это был лучший исход, но мое сердце все еще болит за Леви.

Подумать только, через что он прошел в те ранние годы. Предательство. Разочарование. Я не могу не задаться вопросом, как бы все было, обернись все иначе, но должна забыть об этом. Можно потратить всю жизнь на размышления о «что, если…».

— Будь честна со мной, Сав. Что происходит у тебя в голове?

Я поджимаю губы и ерзаю на одеяле. Отвожу взгляд, но он осторожно приподнимает пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть на него.

— Мы все обсудим. Разберемся. Но ты должна быть честна со мной.

Я делаю глубокий вдох.

— Этот дом прекрасен. Абсолютно великолепен. Но…

— Но приносит боль, — заканчивает он, и я киваю.

— Приносит боль. — Я беру его за руку. — Не знаю, всегда ли так будет. Но на данный момент это больно. И поскольку с лейблом и будущим группы все меняется, я должна быть в Лос-Анджелесе со всеми. Но не могу ожидать, что ты вырвешь отсюда Бринн. Что откажешься от жизни, которую вы создали здесь. От своей компании.