Замок поражал своим великолепием. Толстые каменные стены, арочные окна, над которыми висят шторы из плотной тяжёлой ткани. Грубая деревянная мебель придаёт какую-то свою атмосферу. На стенах висят гобелены и удивительные фрески, описывающие великие свершения некромантов прошлых лет.

Рассматривая одну из них, обнаружила, что на ней изображён мой дед. Надо обязательно рассказать ему. Он будет ужасно доволен. Хотя зная его, не исключаю, что Хеймерик найдёт кучу неточностей. То мумий будет мало, то одежда не та. А то, что эта история вообще произошла случайно, знаем только мы с ним.

Улыбаясь своим мыслям, я пошла дальше. Однако постепенно вся позолота сходила на нет, и замок приобретал унылый вид. Словно эта часть замка была поражена каким-то заклятием. И хоть я такового не чувствовала, атмосфера всё равно давила.

Толкнув массивную дверь, моему взору предстала картинная галерея. Странно, что хозяин не поддерживает здесь чистоту на должном уровне. Шторы занавешены. В этом огромном помещении стоял плотный, застоявшийся запах.

Решила открыть окна и проветрить. От облака пыли, которое поднялось, когда я отодвигала портьеру, непроизвольно чихнула. Когда у меня наконец-то получилось отворить ставни, запустила заклинанием свежий воздух, убирая скопившуюся пыль. Надо будет отправить сюда горничных, чтобы сделали влажную уборку.

С этими мыслями я осмотрелась и потрясённо замерла. Здесь было множество портретов разной величины. Где-то были изображены драконы, где-то люди, а на одном и вовсе совместили оба воплощения.

На одном из портретов я узнала того, кто говорил со мной после проведения ритуала и принял в род Тонблэк. Пройдя практически по всей галерее, моё внимание привлёк портрет в самом тёмном углу. И ничего в нём не было бы необычного, если бы он не был разодран, словно по нему провели острыми когтями.

Внимательнее пригляделась к портрету, вернее, к тому, что от него осталось. Взгляд холодных серых глаз, казалось, проникал насквозь. Строгий и неприступный вид производил гнетущее впечатление. Мне стало зябко. Захотелось скорее покинуть помещение.

— Это мой двоюродный брат, Гвьяр Тонблэк.

Я вздрогнула от неожиданно прозвучавшего за спиной голоса моего мужа. Он стоял рядом и с ненавистью смотрел на этот портрет.

— Эму всегда и всего было мало: власти, денег, долгой жизни, — в его голосе чувствовалась злоба. — Он постоянно проводил какие-то эксперименты, но однажды зашёл слишком далеко. Отделив свою душу и поместив в талисман, он обернулся личом.

— Зачем дракону становится нежитью? Вы же и так практически неуязвимы? — слова вырвались сами, хоть я и не хотела перебивать его.

— Я уже столько раз задавал себе этот вопрос, но так и не смог найти на него ответ, — Иерихон устало покачал головой. — Во время ритуала что-то пошло не так, и он повредился рассудком. Мы с отцом заперли его в подвале, но через несколько дней Гвьяр пропал. А нашу семью стали преследовать несчастья, одно за другим.

— Ты думаешь, это его рук дело? — указала на портрет.

— Я уверен. Вот ответь мне на вопрос: кому может понадобиться истреблять всех драконов, обладающих даром некроманта?

— Я, если честно, такого вообще себе представить не могу. Драконы практически неуязвимы, а уж некроманты, — полностью развернулась к нему, — Смерть — наша покровительница.

— Вот только ей тоже не все ведомо, — перебил Иерихон меня. — Своим ритуалом он предал ее. Спрятал свою душу в талисман.

— Гвьяр создал филактерию? — ахнула я. — Получается, как лич, он практически неуязвим?

— Да, даже уничтожив тело, его душа все равно находится в филактерии или талисмане лича, как еще его называют. И, если только рядом окажется подходящее тело, лич снова будет в игре. Но и это не все: если останутся хоть малейшие частицы праха, он может возродить свое тело.

— Получается, чтобы уничтожить лича, нужно найти и уничтожить его талисман?

— Если бы это было так просто, — его плечи поникли, а взгляд остекленел. — Я уже много лет веду поиски, но не имею ни малейшего предположения, где он мог его спрятать.

— Ты поэтому сюда не приходишь? Не хочешь его видеть? — кивнула в сторону портрета.

Дракон отрицательно покачал головой и вернулся в центр галереи.

— Я похоронил всех, кого любил, — в его взгляде была лишь пустота. — Я все ждал, что он придет и за мной, но время шло. Вскоре встретил свою истинную.

Меня бросило в дрожь от его слов, почему-то не хотелось слушать этот рассказ. Но все равно подошла ближе к нему.

— Казалось, жизнь обрела яркие краски, а потом и ее не стало, — Иерихон резко развернулся и пристально посмотрел на меня. — Ты знаешь, что если умирает, истинная, дракон постепенно сходит с ума? Или тоже умирает от горя?