— Так оно и есть. Прямо сейчас она обычный человек.

«Дара тоже так странно выразилась, — подумал Стас. — Мол, прямо сейчас она — Дара Белова. Что за оговорки?»

— Почему ты не открыла Центры ей?

— Придет время, и ты узнаешь все детали, — мягко сказала Майя. — Пока же просто поверь во все, что я говорю… В ближайшие дни тебе предстоит тяжелая работа: ты приобретешь новые навыки и откроешь другие Центры. И эту работу не завершить, если у нас не будет взаимного доверия, малыш. Ты доверяешь мне, а я доверяю тебе. Я не буду тебя контролировать и проверять, что ты сделал или не сделал…

На миг Стасу подумалось, что Майя на что-то намекает. Не на телефон ли, который он прихватил, несмотря на запрет? Но он выбросит его позже — невелика задача.

Вряд ли Майя на что-то намекает, просто расставляет все точки над «ё» перед циклом «семинаров-тренингов».

— Ладно, договорились, — сказал Стас. — Если я открою все Центры, что будет?

— Если ты откроешь все Центры, ты сможешь летать! — хихикнула Майя. — Шучу. Открыть все Центры мало кому довелось… Тебе пока надо научиться по желанию поднимать и опускать Завесу. И помогать Изгоям бороться с Серыми.

Глава 25

Куратор-4

Ехали долго — сначала по узкой зигзагообразной дороге между полями, затем — между полями и лесочками и наконец — среди сплошного леса, покрывающего вздымающиеся горы. Изредка то справа, то слева показывались деревушки тауханцев, характерные своими ярко раскрашенными домами с высокими каменными фундаментами и сложенными из бревен стенами, черепичными крышами и развевающимися на длинных протянутых веревках радужными флажками с мантрами.

Стас не представлял, окружает ли их Туман, но редкие встречающиеся тауханцы и тауханки, несомненно, прекрасно видели их фургон. Горные аборигены, обжившие эти места еще до прихода Рюрика, разгуливали в национальных цветастых нарядах и кожаной обуви ручной выделки с тщательно вышитыми узорами. Мужчины пасли скот и работали в полях, женщины таскали воду в ведрах на коромыслах в виде прямой палки со специальным наплечником из войлока, нянчились с детьми и занимались домашним хозяйством.

Прогресс и цивилизация обошла эти края стороной, если не считать изредка встречающиеся солнечные батареи и крохотные трактора с открытым верхом.

Дорога становилась все более разбитой, узкой и крутой; двигатель фургона натужно ревел, но пока что с возложенной на него задачей справлялся.

В очередной встретившейся им деревушке Майя ненадолго остановилась, взяла пустую канистру из-под молока, ушла к тауханцам и вернулась с невероятно жирным, почти желтым молоком.

Пока Майя бегала за молоком, Стас приоткрыл дверь и убедился, что воздух здесь наисвежайший, аж до головокружения, напоенный ароматами хвои. Было прохладно — гораздо холоднее, чем в городе, и это несмотря на не спешащее заканчиваться лето. Ощущалось также, что давление здесь пониже, чем то, к которому привык Стас.

Ближе к обеду небо быстро заволокло черными тучами, полил сильнейший ливень с молниями и грозой и так же быстро угомонился, а тучи унесло на северо-запад.

Еще через часа два, когда Стас, изрядно уставший от бесконечной тряски, начал беспокоиться об обеде и конце путешествия, Майя свернула с дороги на едва заметную колею, заросшую травой.

Дальнейшее продвижение было кошмарным, и слава всем святым силам, закончилось быстро.

— Приехали, — обрадовала Стаса Майя. Но тут же огорчила: — Дальше пойдем пешком.

Чего-то подобного Стас и ожидал. Комфортная поездка — не для Изгоев. Изгоям надо страдать и заставлять страдать другим бедных несчастных тертонов…

Впрочем, Стас ни словом, ни делом не показал, что недоволен. Молча и с показной готовностью он взвалил на себя легкий (к счастью!) рюкзак и выбрался на покрытые ржавым мхом влажные валуны, между которыми проросли корни кедра. После долгой поездки спина одеревенела, а задница затекла, так что Стас даже с некоторым удовольствием предвкушал предстоящую прогулку.

Майя загнала фургон прямо в лес в стороне от колеи, закинула за плечи большой вещмешок и взяла в левую руку канистру молока. Попросить Стаса помочь ей, похоже, и в голову не пришло, а Стас не стал напрашиваться в помощники: нынче женщины сильны и самостоятельны; предложишь им помощь — они и оскорбятся…

Майя легко карабкалась по крутой тропинке, прыгая с одного камня на другой и срывая время от времени листочки с ближайших деревьев. Стас молча тащился следом, стараясь не вывихнуть ненароком ногу.