— Он будет самовыдвигаться?

— Будет. А кем ему работать, Лиль? В следующем году Тимка получит диплом, и отец начнёт рекламную кампанию.

— Эм-м, ну отлично.

— Разумеется! Ты главное образумь его, — заявила она и ушла в столовую.

Я выдохнула. Как всё это странно. Почему мне нужно было уговаривать парня стать депутатом? Вообще, мы редко обсуждали, чем будем заниматься после университета. Я мечтала работать у… Хватит думать о нем! Просто хотела работать в туризме. А Тимофей говорил, что будет искать себя.

Он упоминал, что люди смотрят на него, как на приемника отца. Значит, его будущее уже распланировали? Но такое чувство, словно он ещё не был в курсе.

— Ты чё кухаркой устроилась, зай? — парень влетел на кухню.

Я закатила глаза и тихо выдала:

— Ага. Взяла подработку.

— Тогда переезжай ко мне. Хочу завтраки в постель. В костюме горничной…

Цокнув, я отложила нож и перемешала ингредиенты. Тим начал приставать — зажал меня у столешницы, шептал нежности. Я поглядывала на дверь и сильно нервничала, чем получала удовольствие от его прикосновений.

Женщина вернулась через некоторое время и с улыбкой посмотрела на нас. Мы заправили салат, вытащили из духовки мясо и отправились на ужин.

Отец парня сел во главе стола. Я поздоровалась, назвав его по имени-отчеству. Он скупо поприветствовал меня. Возникло ощущение, что я ему не нравилась. Хотя, может, он был закрытым человеком и нелегко шёл на контакт.

Мы принялись за еду. Поначалу было неловкое молчание, но затем тишину разбила мама, спросив об учебе. Тим что-то мямлил о семинарах. Но выходило плохо, ведь он ходил в универ скорее, чтобы встретиться с друзьями, а не получить знания.

— А ты, дорогая? Расскажи, не стесняйся, — подбодрила женщина.

От волнения я выпрямила спину и медленно произнесла:

— Мне нравится студенческая жизнь. Как поступила, сразу взяла роль старосты и устроилась ассистентом на кафедру. Прошлый год закрыла на отлично. Этот тоже постараюсь… Тяжеловато стало.

— Почему? — спросила она, а я мысленно дала себе подзатыльник.

Не надо это было упоминать!

— Часть моей группы поступила на специальный курс. Его организовала компания, чтобы в дальнейшем взять лучших студентов к себе. Мы, безусловно, рады, только вот с преподавателем слегка не повезло.

— Ставит плохие оценки?

— Пока нет, — сглотнула я, чувствуя себя ужасно, сплетничая о нём. — Но промежуточная аттестация не за горами.

— А кто преподаватель?

— Рахманов из Орион тура, — неожиданно сказал Тимофей, выплёвывая его фамилию.

— Марат Ильясович? — подал голос отец.

— Он самый, — парень скривился и обратился ко мне: — Зря ты меня не послушала и осталась на курсе.

— Почему?

Я ощутила, как внутри всё заледенело.

— Он может испортить вам жизнь, — жестко произнёс отец. — У него работал сын моего друга. Молодой парень, только набирался опыта. Хотел построить карьеру в Орион туре. Но был уволен по статье.

— Что… — я запнулась, — произошло?

— Это самая интересная часть! — зло бросил Тимофей. — Рахманов повез его на встречу. Парень должен был заключить договор. Но не получилось. Всё бывает в жизни, да? Не срослось. А Рахманов счёл это за великий провал и вышвырнул его, нагадив в трудовой. Парень не мог найти работу год. Только мой отец помог. Я говорил тебе — он плохой человек. Мразь.

— На вашем месте, — мужчина сурово взглянул на меня, — никогда бы рядом с ним не стоял. Если вы желали устроиться в Орион тур, знайте — это провальная затея.

Женщина решила сбавить накал и заявила:

— Лиль, а ты не думала о Министерстве туризма? Для тебя вакансию найдём. Всем компаниям лишь бы выжать соки из людей. То ли дело работать на государство. Зарплаты вовремя, отпуска большие и стабильность.

Мне казалось, что сейчас должен произойти какой-нибудь апокалипсис. Например, вырубило бы свет, и мы бы начали ругаться, светить фонариками и звонить в управляющую компанию.

Однако ничего такого не было. Все просто уставились на меня, будто ждали, что я сейчас же пошлю Марата Ильясовича и объявлю об уходе с курса.

У меня кружилась голова от их слов. Не хотелось верить, что Рахманов поступил так жестоко. Но не было доказательств, чтобы оправдать его. Я не слышала об этой ситуации ничего.

Поэтому я натянула улыбку, как это делала в «Космо» и ответила:

— Спасибо, что рассказали. Я подумаю обо всём.

— Конечно, дорогая, — отзывчиво произнесла мама. — Ты пока учись, грызи гранит науки. А как выпустишься, мы поможем устроиться. Не волнуйся.

Я сказала что-то невнятное, и женщина увела беседу в иные дали. Однако мне уже стало ни до чего.