Расчет был прост — либо медведка ломанется за мной и угодит прямиком на минное поле, либо… Об этом «либо» лучше не думать. Так и с катушек слететь недолго.

Трюк сработал — разъяренная медведка, позабыв обо всем на свете, ринулась за мной. Пол завибрировал под ее могучими лапами, с потолка сыпались мелкие камешки. Да уж, если эта махина меня догонит — мало не покажется…

Стиснув зубы, я припустил к центру пещеры. Чудовище неслось следом, разинув пасть. Ядовитая слюна стекала с исполинских жвал, прожигая камень.

Боковым зрением я заметил два силуэта с четырьмя руками. Сахаринка и Медовика не побежали к выходу — наоборот, они решительно вздернули подбородки, готовые принять бой! Глупые, безрассудные… Но как же я вами горжусь!

— Уходите! — рявкнул я, — Это приказ!

Вперед вырвалась Медовика — несмотря на ранение, глаза мирмеции пылали решимостью и жаждой мести. Перехватив увесистый огнемет, она что было сил нажала на спусковой крючок, окатывая медведку ревущим пламенем!

— Жри, т-тварь! — надрывно заорала она, не обращая внимания на боль, — Это тебе за руку сестренки!!!

Чудовищная тварь взвыла, когда жидкий огонь плеснул ей прямо в морду. Броня на башке начала плавиться, но тварь лишь затрясла головой, мгновенно избавляясь от последствий.

Черт, ну и живучая дрянь…

— Не лезь, дура! — рявкнула на нее Сахаринка, оттаскивая сестру в сторону, — Погибнешь ведь!

Сахаринка уволокла Медовику за собой в тоннель. Слава богу… Пока они были рядом, я не мог активировать пентаграмму.

Я до скрежета стиснул зубы. Еще чуть-чуть… Нужно, чтобы медведка оказалась точно над пентаграммой…

Вот оно! Позабыв обо всем на свете, ослепленная яростью, тварь уже вырвалась на магический круг, беснуясь и круша все вокруг. Пора!

Резко вскинув руку, я направил всю мощь Бездны прямиком в пентаграмму. И рявкнул, вкладывая в голос всю свою волю:

— Детонация!!!

Взрыв вышел такой, что меня отшвырнуло к стене, словно тряпичную куклу. В ушах зазвенело, из носа хлынула кровь. Да Синхронизация не смогла полностью защитить меня от урона. На миг я ослеп и оглох, оглушенный чудовищной канонадой.

Придя в себя, я с трудом поднялся на ноги. Мотнул гудящей башкой, пытаясь сфокусировать взгляд. То, что предстало перед глазами, повергло меня в шок.

Своды тоннеля выдержали. Чудом, не иначе… Пентаграмма направила основную мощь взрыва строго вверх, прямо в брюхо чудовища. От медведки остались лишь ошметки панциря да лужи ихора на полу.

Неужели… все? Получилось?

Но рано я обрадовался. К собственному ужасу, я увидел, как куски туши медведки начали шевелиться, стягиваться друг к другу, срастаться… Прямо на глазах хитиновые пластины выправлялись, принимали прежнюю форму, покрываясь свежей ядовито-зеленой броней.

Да твою же ж! Эта дрянь просто линяет! Избавляется от поврежденного панциря и отращивает новый!

Из горла вырвался сдавленный стон отчаяния. Мы тут уже все на последнем издыхании, а эта образина только сильнее становится… Как ее вообще можно прикончить?

Тем временем медведка почти полностью восстановилась. Грозно лязгнув жвалами, она поползла в мою сторону, волоча свою покореженную тушу по полу…

Я попытался встать… и не смог. Регенерация работала, восстанавливая повреждения, но ей требовалось еще какое-то время… которого не было! Сияние Синхронизации все еще пульсировало вокруг меня, Энергии Бездны было вдоволь, но я практически не мог двигаться!

Все смешалось в чудовищном калейдоскопе боли, ярости и отчаяния. Полуоглушенный взрывом, я с трудом приподнялся на локтях, пытаясь сфокусировать взгляд. Голова раскалывалась, в ушах стоял непрекращающийся звон. Каждый вдох давался с трудом, от едкого дыма першило в горле.

Медведка медленно приближалась. Ее покореженный панцирь на глазах стягивался, выправлялся, покрываясь свежей зловеще-зеленой броней. Чудовищная жизненная сила твари не желала сдаваться, залечивая самые страшные повреждения.

И все же было видно, что медведке крепко досталось. Движения стали замедленными, неуклюжими. Из пробоин в хитине сочилась густая черная кровь вперемешку с ихором. Похоже, тварь вбухала почти всю свою энергию в регенерацию и теперь пребывала в крайнем истощении.

Вот только мне от этого легче не было… Она может двигаться, а я-то нет! Даже моя хваленая регенерация не успевала справляться с повреждениями.

Горящие алчным огнем фасетчатые глаза остановились на мне. Медведка, шатаясь, ползла в мою сторону, волоча изувеченное тело по камням. Из приоткрытой зубастой пасти капала ядовитая слюна, прожигающая породу.