Повторяю себе. Но моя установка не работает.

— Я тебе не собака, чтобы выполнять команды, — ухмыляется ему в лицо.

— Что ты, мать твою, устроила? Что, сука, нес твой рот? — встряхивает ее, как куклу.

— Не нравится? — снова расплывается в улыбке, словно провоцирует мужа. — Так не терпи.

— Ты, сучка, намерено всё это? Да?! — уже кричит ей в лицо. И я на инстинктах и адреналине резко виляю машиной в сторону, так, что их качает на заднем сидении.

Это косяк, но я добиваюсь своего, Литвин отпускает Нелли.

— Это что, мать вашу, сейчас было? — переключается на нас.

— Собака резко выскочила на дорогу, — лгу я.

Миха в ах*е, переводит на меня взгляд, прекрасно понимая, что никакой собаки не было. Но молчит.

— Так давил бы ее на хрен! — срывается Литвин. Стискиваю челюсть до хруста зубов.

Литвин успокаивается, тоже откидывается на сиденье, прикрывая глаза. Нелли смотрит в окно, потирая шею. А я ловлю себя на мысли, что мне хочется сломать руки, которые посмели причинить ей вред.

Доезжаем до особняка в полной тишине. Пытаюсь дышать ровно. Отключиться вообще от реальности. Только механические отлаженные действия. Всё. Но моя установка снова не срабатывает.

Потому что, как только машина тормозит во дворе усадьбы, Нелли вылетает из салона и идет не к дому, а в сторону рощи, там нет освещения. На дворе ночь, небо затянуто тучами. Там кромешная тьма.

— Стой! — вылетает за ней Литвин. Но Нелли не реагирует, скидывает туфли и ускоряет шаг. — Как же, сука, ты зае*ала! — рычит Литвин. — Придушу, тварь!

На шум выходит Довлатов.

Литвин срывается за супругой. И я на автомате, не думая, срываюсь за ними. Если он позволил себе душить ее и так разговаривать при охране, что он может сделать с ней наедине?

Тело горит. Действую неосознанно, на инстинктах. Защитить женщину.

— Тормози, Ден! — за мной срывается Довлатов.

Не реагирую. Я сейчас невменяемый. Дергаюсь назад, когда Довлатов меня догоняет и с силой разворачивает к себе. Я теряю Нелли и Литвина из виду. И мне это не нравится. Дергаюсь, пытаясь вырваться.

— Ден, мать твою! — рявкает на меня Довлатов. — Приди в себя!

Скручивает меня силой и затаскивает в комнату охраны. Я могу вырваться и положить его. Хотя бы попытаться, но я подчиняюсь. Хотя всё клокочет внутри.

— В мой кабинет! — холодно велит Седой, пока поднимаемся. Беру себя в руки. Точнее, надеваю маску отстраненности. — Это что сейчас было? — с подозрением спрашивает Довлатов, разворачиваясь ко мне, когда мы входим в кабинет. Стискиваю челюсть. — Ты что творишь? Запал уже на нее? — всматривается мне в глаза.

Да, он выкупил меня с потрохами.

Я запал.

— Нет. Просто инстинкты сработали. Не могу смотреть, когда обижают женщину. Отец безбожно бил мать. С тех пор триггерит в такие моменты.

— Точно? — не верит мне Седой.

Правильно делает, что не верит, дело не в моих детских травмах.

— Точно. Всё, я в норме, — расправляю плечи.

— Ладно, поверю в первый раз на слово, — выдыхает Довлатов.

Подходит к импровизированному бару, наливает в два стакана виски. Протягивает мне бокал.

Выпиваю залпом.

— Не вмешивайся больше. Даже чтобы мысли не возникало. Это семейные дела. И Нелли действительно немного не в себе. На нее иногда находят такие вот неадекваты.

— А почему? То есть она всегда была такой?

— Нет, не всегда. Но это не наши дела. Включи голову. Если бы Литвин сейчас заметил твою реакцию... — качает головой, не договаривает.

Да всё я понимаю. И свой неадекват тоже.

— Такого больше не повторится.

— Я очень надеюсь, Ден. Не подставляй больше ни себя, ни меня.

Киваю.

— Всё, иди отдыхай.

Разворачиваюсь, выхожу.

На дворе тишина. Никого нет. Прикуриваю сигарету, поднимаю голову на горящие окна особняка. В голове только одна мысль – пойти проверить, всё ли в порядке с Нелли. Мысль, которую я не могу себе позволить.

Медленно прогуливаюсь вдоль тропинки в сторону рощи. Туфли Нелли так и валяются на дорожке. Поднимаю их.

Что я творю?

Нелли