Тоже молча допиваю вино. Закрываю глаза, дышу.

Олег снова возвращается, протягивая мне бокал. Принимаю.

— Отпусти меня, пожалуйста, — тихо и очень искренне прошу его. — Я не буду судиться и требовать свою долю, ничего не возьму, даже вещи свои. Просто уйду вот так, как есть. Подпишу нужные документы. Денис тоже ничего не предпримет. Ваши тайны останутся с вами. Я клянусь тебе, Олег. Отпусти.

Он молча подходит к панорамному окну, пьёт виски и молчит. Спина ровная, напряжённая.

Я даже не ненавижу его сейчас. Олег, в отличие от моего отца, хотя бы разговаривает со мной.

— Ну зачем тебе жена-враг? Зачем держать рядом с собой бомбу замедленного действия? А я ведь выжду момент и ударю. Ты меня тоже знаешь. Запрете в психушке, так зачем вам такая слава – ненормальная супруга и дочь? Это тоже бьёт по репутации. А так… Ну можешь сказать, что я была тебе неверна, а я подтвержу. Пожалуйста, Олег… — уже умоляю. — Ты так подвязан с моим отцом, что наш развод уже ничего не изменит. Он же у тебя на крючке. Как скажешь, так и будет.

Выдыхаюсь. Словно на эту речь я потратила все силы. А Олег застыл возле окна. Молчит.

Еще несколько минут этой тишины, и я начну крушить всё вокруг. Всё, слов и просьб у меня больше нет. Пошел обратный отсчет до моего срыва.

Три, два, один...

Допиваю вино залпом и кидаю со всей силы стакан в зеркальный бар.

Гляди-ка, когда я пьяная – меткая.

Попадаю ровно в цель.

Олег даже не дергается от звука разбитого стекла.

Встаю, иду к камину, беру декоративную кочергу.

Ну как беру...

Вырываю ее с корнем.

Сбиваю ей всё: вазу с камина и попутно что-то еще. Плевать... Это всего лишь дорогие и никому не нужные безделушки. Грохот, звон разбитого стекла. В мою кровь, вдобавок к алкоголю, добавляется еще адреналин.

Иду к бару и крушу там все бутылки, бокалы, зеркала.

Да! Мне почти хорошо.

Но мало, очень мало.

Я впервые испытываю необузданное дикое желание убивать. Продолжаю крушить всё вокруг, один из осколков отлетает в меня и, похоже, ранит висок, но я ничего не чувствую.

Вот так выглядит моя истерика, и это только начало.

— Хватит! — даже не замечаю, как ко мне подходит Олег и хватает, отбирая кочергу. Дерусь с ним, попадая ладонями по его груди и лицу.

— Не трогай меня. Ты чудовище! Ты бездушная машина! Ты...

Задыхаюсь, легкие горят, голова кружится. Чувствую, как мою щеку что-то обжигает, и только спустя секунды понимаю, что Олег дал мне пощечину. И нет, эта пощечина не действует на меня, как на нормальных женщин, не отрезвляет и не останавливает истерики. Она приводит меня в ярость.

— Ненавижу! — дергаюсь, вырываясь из его захвата. Я сейчас взбесившаяся кошка. С воплем замахиваюсь, чтобы дать ему ответную пощечину.

— Хватит! — рычит Олег, перехватывает мою руку и больно сжимает запястье. Замираю, начиная хватать недостающий воздух.

Куда делся весь кислород?

Мне нечем дышать!

— А знаешь, в какой момент в нашем браке всё полетело к черту? — тихо, но сквозь зубы спрашивает он меня.

— Когда ты начал мне безбожно изменять... — хриплю я.

— Не-е-ет, — тянет Олег. — С того момента, когда ты солгала, что бесплодна, продолжая глотать противозачаточные, как не в себя. Так была тебе отвратительна мысль родить от меня? — зло ухмыляется.

Я думала, что смогла его обмануть.

Я думала...

Дура, этого дьявола нельзя обмануть.

— Вот с этого момента полетело всё к черту, моя ведьма.

— Олег... — закрываю глаза, сглатываю.

— Вот с этого момента я и решил, что наш брак будет таким, как есть... Так что не надо строить из себя жертву, ты тоже хороша.

Тишина, мы смотрим друг другу в глаза.

— Иди! Беги, пока отпускаю. Но знай, если твой щенок посмеет использовать против меня информацию или она хоть где-то всплывёт, я закопаю вас обоих. И ты знаешь, что я сделаю это без сожаления.

— Хорошо, — быстро киваю, еще не веря, что он меня отпускает.

Мягко вырываюсь из его захвата, делаю шаг назад, еще и еще. Мне кажется, что Олег сейчас рассмеется и скажет, что пошутил. Но нет, он молча идёт к раскуроченному бару, берет сигареты и прикуривает. Запрокидывает голову, выпуская дым.