— Что означает весь этот шум? — спросил он низким голосом, — и почему вы, сын зла, въехали верхом на мою веранду?

— Мы охотимся за прекрасным сеньором Зорро, брат, тем человеком, которого называют «Проклятие Капистрано», — ответил Гонзалес.

— И вы думаете найти его в этом бедном доме?

— Случались и более странные вещи. Отвечайте мне, брат. Слыхали ли вы недавно галоп проехавшего всадника?

— Нет, не слыхал.

— И сеньор Зорро не сделал вам только что визита?

— Я не знаю человека, про которого вы говорите.

— Но вы, конечно, слыхали о нем?

— Я слыхал, что он помогает угнетенным, что он наказывал тех, кто совершал святотатства, и что он бил тех скотов, которые избивали индейцев.

— Вы храбры на словах, монах!

— Это мое обыкновение — говорить правду, солдат!

— Вы будете иметь неприятности с властями, францисканец.

— Я не боюсь политиканов, солдат.

— Мне не нравится тон вашего разговора, брат. Я уже почти готов слезть и дать вам попробовать моего кнута.

— Сеньор! — крикнул брат Филипп. — Снять бы с моих плеч десяток лет, и я мог бы сбросить вас в грязь.

— Это спорный вопрос! Тем не менее перейдемте к цели моего посещения. Вы не видели беса в маске, который известен под именем сеньора Зорро?

— Я не видал его, солдат.

— Мои люди обыщут дом.

— Вы обвиняете меня во лжи? — крикнул брат Филипп.

— Мои люди должны же делать что-нибудь, чтобы провести время, поэтому пусть они обыщут ваш дом. Вы ничего не имеете такого, что хотели бы спрятать?

— Зная, каковы мои гости, хорошо было бы припрятать бутылки с вином.

Сержант Гонзалес снял перчатки, спрятал свою шпагу и прошел через дверь в сопровождении остальных, в то время как брат Филипп протестовал против вторжения.

С кушетки в дальнем углу комнаты поднялся человек, который вступил в круг света, бросаемый канделябром.

— Клянусь собственными глазами, это мой друг! — крикнул он.

— Дон Диего! Вы здесь? — задохнулся Гонзалес.

— Я был в моей гациенде для просмотра дел и приехал сюда, чтобы провести ночь с братом Филиппом, который знает меня с младенчества. Неспокойные нынче времена; я думал, что здесь, по крайней мере в этой гациенде, расположенной немного в стороне от дороги и находящейся на попечении монаха, я могу временно отдохнуть в тишине, не слыша про насилия и кровопролития. Но выходит, что я не могу сделать этого. Разве нет в этой стране места, где человек мог бы помечтать и подзаняться музыкой и поэзией.

— Мучная подболтка, козье молоко! — крикнул Гонзалес. — Дон Диего, вы мой хороший друг и настоящий кабальеро, скажите-ка вы мне, видали вы сегодня вечером этого сеньора Зорро?

— Нет, не видел, милейший сержант.

— Вы не слышали, как он проезжал мимо гациенды?

— Нет. Но человек может проехать мимо так, что его и не услышат в гациенде. Брат Филипп и я разговаривали и как раз хотели разойтись, когда вы приехали.

— Значит, негодяй направился по тропинке, ведущей в село, — объявил сержант.

— Вы видели его? — спросил дон Диего.

— Ха! Мы уже почти настигли его, кабальеро! Но на одном повороте дороги к нему присоединилось человек двадцать из его банды. Они ринулись и сделали попытку разбить нас, но мы отбросили их и продолжали преследовать сеньора Зорро. Нам удалось отделить его от его молодчиков, и мы погнались за ним дальше.

— Вы говорите, что с ним было двадцать человек?

— Целых двадцать, что могут удостоверить мои люди. Он — заноза в солдатском теле, но я поклялся, что поймаю его! И когда мы будем стоять лицом к лицу…

— Вы расскажете мне про это потом, — сказал дон Диего, потирая руки. — Вы расскажете мне, как вы насмехались над ним во время битвы, как вы играли с ним, прижали его к стене и пронзили его.

— Клянусь святыми! Вы насмехаетесь надо мною кабальеро?

— Это только шутка, сержант. Теперь, когда мы понимаем друг друга, брат Филипп, может быть, даст вам и вашим людям вина. После такой охоты вы, вероятно, устали.

— Вино покажется вкусным, — сказал сержант.

Вошел капрал и доложил, что хижины, сараи и конюшня обысканы и что не найдено ни малейшего следа сеньора Зорро.

Брат Филипп подал вино, хотя было видно, что он делал это с неохотой, лишь исполняя просьбу дона Диего.

— А что вы будете делать теперь, сержант? — спросил дон Диего, после того, как вино было поставлено на стол. — Вечно ли вы будете охотиться по всей стране и поднимать суматоху?

— Негодяй наверно повернул обратно по направлению к Рейна де Лос-Анжелес, кабальеро, — ответил сержант. — Он, конечно, думает, что умен, но я понимаю его план.

— Ха! А что это за план?

— Он объедет вокруг Рейна де Лос-Анжелес и направится по тропинке в Сан-Луис Рей. Там он, без сомнения, отдохнет некоторое время, чтобы ввести погоню в заблуждение, а потом снова отправится в окрестности Сан-Жуан Капистрано. Это место, где он начал свою дикую жизнь, почему его и прозвали «Проклятием Капистрано». Да, он поедет в Капистрано.