– Так это не композиция из камня? Они живые?

– Композиция? – на секунду Люц подвис, но потом тут же оправился. – Ты думала, что кто-то выточил все это из камня?

– А что я могла подумать? Тут все вокруг выглядит словно из-под руки ювелира.

– Да, прости, ты не обязана знать о таких вещах. Ты так хорошо держишься, что я даже успел позабыть, как мало времени ты в Верине.

Слова Люцифер удивили и польстили, слегка.

– Привыкай, что это не твой привычный мир. Здесь водятся такие вот кристальные растения, а еще кристальные животные. И это не мешает им быть живыми.

– Поняла.

– Неужели расстроилась? Явно ведь хотела утащить с собой что-нибудь в качестве сувенира, – подмигнул Люц.

– Хотела, конечно.

– Ты какая-то слишком честная. Так неинтересно.

– Лгать отцу лжи? Нет уж, увольте.

– Э, нет! В чем, в чем, а в этом неповинен. Не приписывай мне лишнее.

– А что вообще натолкнуло тебя на мысль, что я хочу украсть цветок? У меня был чересчур алчный взгляд?

– Не забывай, я работаю с людьми. И знаю вас очень хорошо. Как думаешь, увидев все это, много ли человек не захотят обзавестись драгоценным, по их мнению, сувениром? Даже после смерти люди остаются людьми.

– А как же: «горбатого могила исправит»?

– Смерть – это всего лишь один из физиологических процессов. Если она и способна изменить характер и привычки человека, то только в очень редких случаях.

– Всего лишь физиологический процесс… – повторила я.

– Ага, ты ведь не будешь ждать, что, к примеру, роды кардинально изменят характер женщины. Вот и тут то же самое.

– Ну, ты сравнил…

– А что не так? Женщина в течение долгого времени проходит через адскую боль, чтобы вытолкнуть из себя нового человека. А многие люди долго страдают, чтобы затем умереть.

– Мне кажется, женщины кардинально меняются после родов. Большинство становятся более ответственными и меняют себя ради заботы о ребенке.

– Неверная логика. Сейчас объясню, – отозвался Люцифер, увидев на моем лице красноречивый вопрос. – Я говорил только про роды как физиологический процесс. И ничего про последующий уход за ребенком. Именно забота о своем чаде способна изменить женщину, но не процесс рождения.

Я кивнула в знак понимания.

– Пойдем, проведу экскурсию по ближайшему кварталу, а то дай тебе волю, так здесь и останешься.

Сразу за парком начиналась оживленная улица. По широкой мощеной дороге шли в разных направлениях души. Они выглядели как совершенно обычные, привычные мне люди, каких можно встретить на улицах любого земного города. Встречались мне и местные жители всех форм и размеров: по одной стороне улицы плыли нематериальные духи, похожие на стереотипных привидений, по другой бежали волосатые оборотни с головами быков, гуляли низкорослые мужички с каменной кожей и прекрасные девушки с прозрачными, наполненными водой конечностями. У одних шерсть, у других крылья, и всюду яркие цвета и разные стили одежды. Глаза разбежались от желания рассмотреть всех вокруг, но я все еще не могла нащупать того благоговейного удивления, которого сама от себя ожидала. Тут было столько необычных существ, но все это я уже видела, пусть не в реальности, а как спецэффекты в кино, но мозгу-то все равно. Он отказывался бояться или испытывать больше эмоций, чем просто любопытство и интерес от нового места, новых необычных людей и нелюдей. Возможно, если бы не покровительство Люцифера, если бы меня забросили в этот мир, ничего не объясняя, без какой-либо защиты, я бы чувствовала себя иначе, но в таких вот тепличных условиях, бояться было просто нечего.

– У нас нет разделения на страны, и даже как таковых городов нет, по крайней мере, четко обозначенных. Мир един, но имеет некоторое количество областей в соответствии с назначением, природными условиями или нашими нуждами. Сейчас мы находимся в месте под названием Киилаин. И это одна из самых густонаселенных областей, можно сказать, мегаполис. – С энтузиазмом объяснял Люцифер.

У дороги стояли трехэтажные дома, напомнившие мне стиль Старого Света с его небольшими улочками, но я видела, что дальше, в глубине города стояли и более высокие здания, и самые настоящие небоскребы, но стиль у всего был несколько… винтажный. Даже небоскреб больше походил снаружи на средневековую башню, чем на те сооружения из бетона и стекла, к которым я привыкла на Земле.

– А здесь бывают землетрясения? – поинтересовалась я, когда представила, как может рухнуть одно из этих громадных сооружений.

– Нет. Земле-трясение, а у нас тут не Земля. С чего вообще такие мысли?

На это только пожала плечами.

Стоило влиться в толпу, как поняла, сколько же внимания мы привлекаем! Казалось, на нас с Люцифером смотрят абсолютно все!

– Эм, это ты такая популярная персона? Или…

– Неа, это из-за тебя. – Усмехнулся он. – У нас с пятнадцатого века не было живых людей.

– Что?! А как же те, с кем ты работаешь в «GG»? Кристина регулярно бывает в приемной.

– В приемной и моем кабинете. Нигде больше, – Люц снова улыбнулся, увидев мой взгляд, горящий любопытством. – Приемная – это своего рода буферная зона, которая одновременно находится в обоих мирах и между ними. Ни один живой человек не может открыть дверь в Верин.

Стоило ему произнести эти слова, как у меня по рукам побежали мурашки.

– Но ведь я вчера…

– Слишком много думаешь, – констатировал Люцифер и театрально вздохнул. Помнится, он посчитал это общечеловеческой чертой. – Ты жива и здорова. А смогла открыть дверь, потому что твоя душа принадлежит мне. Это некоторым образом связало тебя со мной, а значит, с Верином, и теперь ты тоже его часть, по крайней мере, твоя душа.