Но, увидев горечь ее обиды из-за мысли, что от нее мне нужно лишь ее тело, я не мог вот так все оставить. Не мог видеть, как ей больно.

И я так сильно ее хотел.

Поэтому сдался.

Даже несмотря на то, что в моей голове крутились опасения того, как это скажется на Майкле, я не мог отрицать, насколько прекрасно чувствовать ее в своих объятиях.

Убрав волосы с ее шеи, я осыпал легкими поцелуями нежную кожу. Она покрутилась во сне, прижавшись своей идеальной задницей к моему члену.

Господи, она превращала меня в подростка.

Потянувшись к тумбочке, я схватил презерватив и надел его. Затем принялся будить Кенну пальцами. Прилив крови от ощущения ее тепла мгновенно увеличил мой член от полустояка до полной эрекции. Коснувшись ее клитора, я закружил по нему пальцем.

Кенна застонала и открыла глаза. Ей потребовалась секунда, чтобы прийти в себя. Она оглянулась через плечо, и черты ее лица смягчились, в то же время ее губы приоткрылись в возбужденном вздохе.

— Хейдин?

— Счастливого Рождества, дорогая.

— Счастливого, — она застонала, впиваясь пальцами в подушку под головой. — Р-Рождества. Ах, Хейдин.

Почувствовав, как она промокла, я больше не мог ждать. Схватив ее за бедра, раздвинул ей ноги. Оказавшись у ее входа, я нырнул внутрь, зажмурившись от идеального ощущения уютного тепла вокруг моего члена.

Наши стоны и крики наполнили спальню, пока я нежно занимался с ней любовью.

К финишу мы пришли одновременно.

— Кенна, — простонал я, с дрожью прижимаясь к ней, и провел губами по ее плечу. — Ты такая идеальная.

— Это, безусловно, идеальный способ проснуться. — Она хихикнула, и этот звук наполнил меня странной смесью счастья и отчаяния.

Я не хотел ее терять.

Еще нет.

Поэтому не собирался развивать эту тему. Сегодня мы просто наслаждались друг другом. Помогали друг другу забыть о тех, кого нам не хватало.

Когда я вернулся из ванной, на тумбочке зазвонил мой сотовый.

— Это Майкл, — сказал я Кенне, когда она села на кровати.

Она улыбнулась, но застенчиво закусила губу, и мне захотелось ее поцеловать. Вместо этого я взял телефон, желая услышать голос сына.

— Счастливого Рождества, Майкл, — поприветствовал я.

— Папа! Счастливого Рождества! — Его голос звучал взволнованно, и меня пронзила боль тоски. — Не могу дождаться, когда вернусь домой и открою подарки!

Я сказал ему, что Санта передаст подарки мне домой, чтобы я мог еще немного продлить Рождество с сыном, когда Дина привезет его завтра.

— Санта принес тебе к маме классные подарки?

— Можешь перестать говорить про Санту. Джим сказал, что его не существует.

От сдавившего горло гнева я чуть не задохнулся.

— Джим сказал тебе, что Санты не существует?

Я услышала, как Кенна охнула, и посмотрел на нее. Она нахмурилась и яростно прошептала: «Чертов засранец», и мне показалось, что в этот момент я влюбился в нее чуть сильнее.

— Мне десять, папа, почти одиннадцать. Я, вроде как, уже это знал.

— Ну, Санта не посещает тех, кто в него не верит, поэтому Джим и считает, что его не существует.

— Папа, — рассмеялся Майкл. — Не нужно притворяться. Ладно?

Мне, черт возьми, хотелось убить Джима. Достаточно плохо, что Майкл так быстро взрослел… неужели нам, взрослым, нужно выгонять детей из детства? Когда я был ребенком, не было ничего более волшебного, чем вера в Санту. Да, было душераздирающе узнать, что он ненастоящий, но я бы не променял ни на что другое те чертовски волшебные одиннадцать лет моей жизни, когда я все еще верил в него.

Сменив тему, я спросил, как у него дела. Майкл болтал о новом телефоне, который купила ему Дина, и играх для его игровой консоли. Затем он замолчал и спросил:

— Можно на следующее Рождество я останусь дома?

Мое сердце дрогнуло.

— Почему? Ты в порядке?

— Да-да, все в порядке. Мне просто… мне больше нравятся наши традиции. И я подумал, может, я мог бы остаться у мамы только на одни выходные в месяц, а не на Рождество.

Я с улыбкой сел на кровать.

— Мы подумаем об этом. Но если теперь тебе хочется проводить Рождество дома, ты можешь это сделать.

Нежное касание ладони к моей спине заставило меня повернуться к улыбающейся Кенне. Она обняла меня за плечи и поцеловала в затылок. При этом ее обнаженная грудь прижалась к моей спине, и во мне снова начало расти возбуждение.